Спрятав пистолеты, они вышли во двор. Силуяныч стоял на том же месте, равнодушно смоля папиросину. Не походил он что-то на великого актера – значит, и впрямь не при делах. Ни тени тревоги и уж тем более страха в нем не чувствовалось.

– Я ж говорю, ушла она почти сразу, – сказал он спокойно. – А что ей тут сидеть? Хозяина третий день дома нету, уехал...

– Стоп-стоп-стоп! – сказал Лаврик. – Как это – третий день дома нет? Полгорода знает, что он взял отгул и решил дома малость расслабиться...

– То-то и оно, что полгорода...

– Силуяныч, ты наши удостоверения видел? – спросил Лаврик. – МУР сюда по пустякам не потащится. Или в горотдел для допроса везти? Основания есть, ты уж мне поверь... Как свидетеля, но помотают там тебе нервы, а они у тебя не молодые... Как уехал? Куда уехал?

– Ну ладно, – проворчал Силуяныч. – Не государственная тайна в конце концов, и никакой тут уголовщины... Пустил слух, что дома загуляет, а сам в Одессу подался.

– На предмет?

Силуяныч досадливо поморщился:

– У него местные врачи что-то раковое определили. А он им не поверил – ну, в рак люди до последнего не верят... сказал, что здешние белохалатники только триппер у курортников лечить умеют. А в Одессе есть какое-то светило как раз по раку, уж он-то все скажет точно. Ну, пустил слух про загул... А чего раньше времени языком трепать? Если никакого рака нету, все зашибись, а если и есть, все равно не стоит языком звенеть...

– Логично, – сказал Лаврик. – Теперь о девушке. Вот эта девушка была? – и он показал неизвестно откуда у него взявшуюся фотографию Веры, в одном из здешних ее платьев. Ну, в карманах у Лаврика могли оказаться самые неожиданные вещи...

– Ну. Она.

– Быстренько все насчет нее. Как, что...

– Ну как что... Позвонил Мишка Шагарин, сказал, что зайдет одна приличная девушка, которой срочно нужно позвонить по каким-то там своим причинам с домашнего телефона. Сказал, Фомич ее знает. А там она вскорости и подъехала.

– На чем?

– На «Волге» Жоры Ставракиса, если знаете такого...

– Знаем, – сказал Лаврик. – И дальше?

– Че дальше... Мишка – парень свой, надежный, брехать не станет. Подумаешь – позвонить... Да еще если она Фомича знакомая... Я ее в дом провел. Одно странно: Жорка ее ждать не стал, тут же отъехал почему-то. Как будто она тут расположиться собралась – но Мишка ничего такого не говорил, сказал бы, я б, конечно, устроил...

– Когда звонила, ты в комнате был?

– Ну да. Знакомые знакомыми, но мало ли... У Фомича там на полочке папки серебряные дореволюционные, он их собирает... А «знакомая девка» – персона мутная... За спиной, конечно, не стоял, но в другом углу торчал...

– И слышал, о чем она говорила?

– Че ж не слышать?

– Дословно повторить можешь?

– Ну, мозги напрячь... Она не шептала, да и разговор был короткий. Набрала номер, когда там отозвались, сказала... – он собрал морщины на обветренном лбу. – «Это Вера, я помидоры купила». Только не было у нее никаких помидоров, вообще руки пустые.

– Как-то к собеседнику обращалась?

– Да никак. Сказала про помидоры, послушала чуток, недолго, и трубку положила.