Сильвия Холлидей. Как утреннее солнце
Глава 1
Колорадо, 1870 год Бет перестала прыгать на одной ножке, нахмурила светлые бровки и осторожно спросила: – Так ты выйдешь замуж за мистера Перкинса? Келли взяла младшую сестренку за подбородок и, ласково глядя ей в глаза, спокойно объяснила: – Мы ведь с этим человеком еще не знакомы. Он приезжает только для того, чтобы помочь папе с магазином. Сказанное было ложью. Келли попросила отца пока не разглашать их тайну, так как чувствовала, что не готова принять правду. Пока еще не готова… Но… что же в таком случае привело ее сегодня в комнату отца? Что заставило открыть сундук, где лежит подвенечное платье мамы? Что, если не эта якобы нежеланная для нее, правда? К Бет вернулась прежняя жизнерадостность, и она снова стала прыгать, бормоча под нос считалочку. А затем вдруг пропела: – Миссис Хорэс Перкинс! Миссис Хорэс Перкинс! Здорово звучит! Келли предостерегающе подняла палец: – Придержи свой язычок! Я не хочу, чтобы мистер Перкинс подумал, будто его здесь хотят окрутить. Что произойдет, то и произойдет. Поэтому больше ни слова о замужестве или о женитьбе. Ты слышишь? Ни одного слова! Бет кивнула и повернула воображаемый ключ у самых губ. – Тик-ток, рот на замок. – Громы небесные! Вы что здесь делаете, девочки? Большой Джим Саутгейт стоял в дверях, закрывая массивными плечами весь дверной проем. Буйная шевелюра снежно-белых волос, не тронутых ни бриолином, ни помадой, обрамляла лицо с крупными и в то же время точеными чертами. Его гулкий бас заполнил всю комнату. – Келли! Бет! В доме уже все прибрано? Келли несколько секунд молча смотрела на отца, как всегда завороженная его впечатляющей внешностью. – Чисто как стеклышко, папа. Бет сползла с кровати, подбежала к двери и кинулась к отцу. Он подхватил ее на руки, покружил в воздухе. Девочка задохнулась от счастья. – А я испекла печенье, папа! Совсем – совсем самостоятельно, черт меня побери! Келли поморщилась от жаргона сестры. Еще месяц в этом городке – и сестра начнет ругаться, как работяги, что толпятся вокруг салунов на Франт-стрит. Келли достала из сундука полотняную дорожку, украшенную вышивкой. – Вот, Бет. Сбегай, посмотри, как она будет выглядеть на бюро в комнате мистера Перкинса. Бет нехотя выскользнула из отцовских рук, взяла у сестры дорожку и проворчала: – Подумаешь, какой важный. Мог бы жить и в кладовке за магазином. Тогда нам не пришлось бы суетиться целый день, устраивая ему комнату. Большой Джим поцеловал Бет в макушку, потом слегка шлепнул по попке, и она понеслась вниз по ступенькам. – Всегда делай то, что говорит тебе сестра, малышка. Мне кажется, мистер Перкинс не тот человек, с которым можно вольничать. – Думаю, для мистера Перкинса этот дом покажется настоящим дворцом. Попрошайки не должны быть слишком разборчивыми. – Келли потянулась за тростью и, опираясь на нее, встала на ноги. – Ну, Мышонок, ты несправедлива. После войны он остался ни с чем, это правда. Ни денег, ни родни. Так же, как и у многих других. Правда и то, что потом он долго скитался. Но этот господин из хорошей семьи, из Балтимора. И мой друг Купер перед смертью поручился за него. Пусть, говорит, Хорэс Перкинс и беден как церковная мышь, но человек он порядочный и самый настоящий джентльмен. – Но твой друг знал его до войны, а после этого практически не видел. У нас даже фотографии мистера Перкинса нет. Только несколько писем. – Невесело усмехнувшись, девушка прошла мимо отца в холл. – Я знаю только то, что он принял твое предложение оплатить ему дорогу сюда и согласился жениться, еще не видя меня. |
