Немало проблем вызвало размещение падишаха и его свиты и в Ленинграде. Первоначально (конец февраля – начало марта 1928 года) предполагалось использовать с этой целью Зимний дворец, Шереметевский и Елагинский дворцы. Шереметевский был исключен сразу, что касается Зимнего, то, по мнению организаторов приема, на оборудование в нем апартаментов потребовались бы значительные средства и время. «Нам указали, – вспоминал Д.Т. Флоринский, – на спальню Александра II. Мрачная комната, потерянная среди пустынных зал и выходящая в сумрачный внутренний двор с облупившимися стенами. Нет воды, маленькая уборная в виде углового шкапа. В смежной комнате, роскошно расписанной и позолоченной, которую пришлось бы предоставить королеве, вовсе нет уборной. Мебель представляет, безусловно, большой исторический интерес, но вряд ли ей можно сейчас пользоваться, не рискуя ее сокрушить, нет кухни. Для размещения хотя бы ближайших лиц свиты пришлось бы проделать чрезвычайно большие переделки. Нет также никакой возможности использовать апартаменты Николая II, которые совершенно опустошены. Ввиду изложенного приходится отказаться от размещения падишаха в Зимнем дворце. Мы остановились на Елагинском дворце» [44].

Дворец, по мнению организаторов визита, «превосходно» обставлен, падишаху могли быть предоставлены кабинеты Николая I, имеется достаточно помещений для свиты, к тому же дворец «чрезвычайно живописно расположен, он удобен также в отношении охраны, ничего лучшего нам не придумать». Для проведения дворца «в совершенно жилой вид» потребуется проверка электричества и водоснабжения, а также установки временной плиты в подвале (на оборудование потребуется 1000 рублей) [45].

Что касается внутреннего убранства помещений, то, по мнению Флоринского, заслуживает внимания превосходная мебель во дворце Палей, но она уже продана за границу (за 500 тысяч рублей). И все же были отобраны две полные белые спальни и два небольших кабинетных гарнитура, драпировки, несколько дорожек и ковер для лестницы, к тому же представитель Главнауки обещал два гостиных гарнитура из Аничкова дворца [46]. Но, так же как и в Москве, организаторы приема столкнулись с возражениями афганского посланника по вопросу размещения падишаха.

Так как Елагинский дворец был отклонен из-за проблемы, связанной с его охраной, то Флоринский предлагает афганскому посланнику «Европейскую» гостиницу. В ответ на это представитель Афганистана заявил, что падишах не должен быть принят хуже, чем в других странах, и если нет дворцов, то лучше не ехать в Ленинград. Флоринский заметил, что «Романовы не отличались, по-видимому, большой культурностью, в их пышных дворцах отсутствуют элементарные условия <…> нет ни канализации, ни водопровода <…> приспособить их для жилья невозможно» [47]. Но если посол настаивает, продолжает Флоринский, то можно говорить о Зимнем, но комфорта как в «Европейской» не будет. Нужно выбирать «пышность вывески или удобство размещения» [48].

Спустя некоторое время (в начале апреля) Флоринский был вынужден признать правоту посланника в отношении гостиницы «Европейская», номера которой не отвечали требованиям для приема гостя такого уровня. В Зимнем «наметили» ряд комнат для падишаха, его жены, принцессы и сопровождающих. Основная трудность заключалась в обеспечении дворца водой, которую в любом случае пришлось бы проводить в целях пожарной безопасности (старый водопровод не действовал).

Несмотря на трудности с обустройством Зимнего дворца, по словам афганского посланника, падишах остался очень доволен описанием его помещений [49]. В этой же беседе был поднят вопрос о внешнем виде присутствующих на приеме у М.И. Калинина, на что Флоринский заявил, что прием «будет в пиджаках, так как правительство у нас не одевается во фраки – у каждой страны свой обычай» [50].