Крайне редки случаи, когда служба охраны лесов поджигает боры и рощи, чтобы оправдать свое отсутствие на обеде или ужине. Науке неизвестны также примеры, чтобы моряк или рыбак с такой же целью вызвал хотя бы маленький шторм.

А следовательно, внимательно изучив их особенности и род занятий, можем предоставить некоторые льготы. Например, полицейского из отдела убийств ждем терпеливо, полицейского – из налоговой службы – уже менее.

Невзирая на собственные чувства, необходимо воздерживаться от замечаний:

– ядовитых;

– злобных;

– скандальных;

– зловещих;

– плаксивых;

– содержащих угрозы, пусть даже неподсудные;

– и вообще малоприятных,

если возвращается задержавшийся моряк, горняк, хирург, мент или труп.

Ну, нет. С трупом придется понервничать. Если у него есть хоть капля совести, вовсе не должен возвращаться. Остальных встречаем нежной улыбкой, сочувствием, радостными словами и готовым обедом. Или просто готовой собой.

Все остальное их от нас только отвратит.

Неплохо также, если речь не идет о вариантах, перечисленных выше, а мы ждем дома, быстренько вызвонить себе какое-нибудь лицо мужского пола более-менее производительного возраста, которого мы с помощью хитрости и дипломатии склоним сыграть роль потенциального любовника. Существует большая доля вероятности, что наш как раз на него и напорется.

От объяснений отказываться не стоит, зачем же! Совсем наоборот, весьма охотно их предоставим, разумеется, наедине.

«Когда ты опаздываешь, милый, я так страшно волнуюсь, и сама не знаю, что делать, и должна:

– иметь рядом хоть какую-нибудь живую душу;

– немедленно уйти из дому, чтобы не сойти с ума;

– чем-то заняться, что меня отвлечет, …а то я умру или тебя возненавижу. А ведь я так хочу тебя любить!»

Варианты объяснений можно изобретать самые разные, в зависимости от ситуации, характера и взглядов противника.

Оставляя в стороне еще очень и очень многое, отметим, что с мужчиной, который совсем пока не собирается нас бросать и весьма нами интересуется, нужно к тому же и разговаривать.

Разумеется, не в тот момент, когда он:

– смотрит футбол;

– удит рыбу;

– жадно поглощает обед;

– использует нас сексуально;

– из последних сил ломает голову над неразрешешой профессиональной проблемой, от которой зависит вся его дальнейшая карьера;

– да, собственно, трудно сказать, когда именно.

Если он как раз засыпал, а нам удалось его разбудить, можно считать это большим личным достижением. С трудом улучив подходящий момент, необходимо довести до его сведения, что:

1. Мы под него подстраиваемся. Принимаем во внимание его нужды и вкусы, даже если они полностью противоречат нашим. Мы понимаем, что дохлое дело с починкой велосипедной цепи является для некоторых смыслом жизни. Понимаем, что посиделки в сугубо мужской компании необходимы для души, ибо частенько после них душа поет «Шумел камыш…» Понимаем, что футбол, что карты, что рыбалка… (Здесь заметим, что на рыбалку мужчины ходят вовсе не ради улова, а чтобы хоть чуточку отдохнуть. Расслабиться. Собственно, за тем же и в пивную: не из любви к похмелью, а чтобы оторваться от гнетущей действительности.)

2. Подлаживаясь под него и угадывая его желания, мы тратим массу нервов, иногда испытываем адские муки, но делаем все, лишь бы он был доволен и счастлив.

3. Неизвестно, надолго ли нас хватит.

4. И может быть, поэтому ему следует:

А) четко и ясно выражать свои желания и потребности, чтобы нам, по крайней мере, не ломать голову и не отгадывать загадок, а то чувствуем себя полными идиотками, да, глядишь, еще не угадаем;

Б) в рамках взаимности, хоть изредка, учитывать наши желания и потребности, приноравливаясь к нам, если, конечно, ему не трудно;

В) знать, что мы делаем, и показывать, что он нас ценит.