— По телеку показывали.

— А я во время войны был боевым генералом, — приосанившись, сказал старик.

— Генералом? — повторил я.

— Да! Боевым!

— Всю жизнь мечтал познакомиться с боевым генералом.

— Считайте, что ваша мечта осуществилась.

— Это ж с какого вы года? — заинтересовалась официантка, присаживаясь на свободный стул.

— С девятисотого.

— У меня прабабушка с девятисотого, — вспомнил я.

— Вот видите, — сказал старик, — я мог бы быть вашей прабабушкой.

Официантка снова посмотрела на меня.

— У вас жена есть? — с обезоруживающей прямотой спросила она.

— Да, есть, — кивнул я.

— Красивая?

Я задумался.

— Скорее уродливая, чем красивая.

— И вы ее любите?

— Люблю. Правда, как-то раз завтракали, и вдруг такая дикая мысль — а не ткнуть ли мне ее вилкой в глаз. Верите, еле себя сдержал.

— Вот что я вам скажу, — по-взрослому серьезно произнесла девочка. — Не любите вы свою жену тою любовью.

— Какою? — не понял я.

— Ну… тою.

— А где она работает? — продолжала выспрашивать официантка.

— В порту, — ответил я. — Грузчиком.

Официантка засмеялась. У нее громко щелкнула челюсть.

— Простите, — смутилась она. — Вам, наверное, это противно.

— Что? — спросил я.

Она провела ладонью по моим волосам.

— И почему мужчины лысеют, — меланхолично вздохнула. — А вот якуты не лысеют. Был у меня один якут. На мотоцикле разбился. Насмерть. Я недавно иду по Невскому, а он навстречу. Я чуть не рехнулась. А он мимо прошел, даже не поздоровался.

— И все-таки, — убежденно сказал старик, до этого слегка задремавший, — хороших людей на земле больше, чем плохих.

— А у моей мамы глаза разного цвета, — вдруг заявила девочка. — Но я ее за это не осуждаю. Она же дура.

— Как это?! — поразилась официантка.

— Да так. Не знает, что такое: зимой и летом — одним цветом.

— Я тоже не знаю, — признался я.

— Значит, и вы дурак, — сделала вывод девочка.

Официантка принялась протирать тряпкой и без того чистый столик.

— А ведь вы не женаты, — прищурилась она.

— Не женат.

— Ну, так женитесь на мне. У меня двое прелестных ребятишек.

— Спасибо, — поблагодарил я.

— Зря отказываетесь, — разочарованно сказала официантка. — Истинный мудрец не брезгует ничем.

Я промолчал.

— Женитесь тогда на моей маме, — сказала девочка. — Конечно, у нее некрасивые ноги, но зато прекрасная душа.

— Мне не нужна женщина, — объяснил я девочке и опять вспомнил Катю. — Мне надо с у щ е с т в о, похожее на женщину.

— Тяжелый случай, — покачал головой старик. — Вот что значит, среда создает человека.

— А почему не пятница?! — быстро спросила девочка и, вытаращив глаза, закричала: — Тара мана дута!

— Чего, чего?.. — опешила официантка.

— Фута бута мута! — продолжала выкрикивать девочка, хитро блестя глазами.