Эффи Трой вытянула тощую шею и прошипела:

— Твое пальто в стенном шкафу верхнего коридора, Виктор. Я сама поместила его туда после твоего приезда.

— Скорее! — простонал жених. — Из всех идиотских… Мне так жаль, дорогая… Епископ, извините, пожалуйста…

— Все в порядке, молодой человек, — вздохнул епископ.

— Не пройдет и минуты, — заторопился Луз. — Я ужасно сожалею…

Эллери наморщил нос, и, когда Виктор Луз скрылся в передней, сержант Вели последовал за ним.

Как только Луз вышел из дома, Эллери встал и направился на террасу, где ждал сержант. Луз двинулся по лужайке, смущенно демонстрируя кольцо, облегченно вздохнул и вручил кольцо Генри Йейтсу, после чего епископ с видом мученика возобновил церемонию.

— Теперь повторяйте за мной…

— Что делал Луз, сержант? — шепнул Эллери.

— Поднялся в верхний коридор, порылся в карманах мужского пальто в стенном шкафу и вышел с кольцом.

— И это все?

— Все. Он просто спустился с кольцом.

Они продолжали наблюдать за происходящим.

— Ну вот и все.

— И ради этого я пропустил турецкие бани! — с отвращением буркнул сержант.

Эллери поспешил на лужайку. Молодоженов окружали смеющиеся люди, которые целовали их, пожимали им руки и говорили одновременно. Новоявленная миссис Генри Миддлтон Йейтс никогда не выглядела более счастливой, ее сестра Эффи — более невзрачной, ее муж — более смущенным и обрадованным, а ее отец — более озадаченным и в то же время умиротворенным. Что касается Луза, то он спокойно поздравил новобрачных и с улыбкой что-то говорил бледной Эффи, чей трагический взгляд был устремлен на мужа сестры. Мистер Трой оживленно беседовал с епископом. Одни официанты начали выкатывать столики, другие — сновать с переносными барами. Двое фотографов суетились с аппаратурой. Солнце мягко пригревало, в воздухе ощущался аромат роз, а буксир на реке посылал гудком поздравление молодоженам.

Эллери пожал плечами. Теперь, когда Хелен Трой благополучно стала миссис Йейтс, напряжение последних двух часов казалось нелепым. Он собирался подойти к мистеру Трою, но услышал голос молодого супруга:

— Дорогая! В чем дело?

Эллери вытянул шею. Толпа вокруг пары внезапно застыла. Мистер Трой и епископ с удивлением обернулись.

Эллери решительно пробился сквозь толпу.

— Генри… — Новобрачная прислонилась к мужу. Ее щеки под румянами были белыми как мел. Она поднесла руку к глазам, словно защищая их от солнечного света.

— Что с тобой, любимая? Хелен!

— Держите ее! — крикнул Эллери.

Но новобрачная уже лежала на траве бесформенной белой грудой, уставясь в небо.

Инспектор Квин в этот день был на редкость грозен. Он поссорился с доктором Праути из офиса главного медэксперта, произнес несколько уничижительных слов в адрес ошеломленного сержанта Вели и был крайне холоден с собственным сыном, который уже был пригвожден к позорному столбу Ричардом К. Троем, прежде чем беднягу уложил в постель его врач. Эффи Трой билась в истерике у себя в комнате на попечении медсестры. Генри Йейтс сидел в передней, пил бренди из стакана для воды и даже не поднимал взгляд, когда к нему обращались. Виктор Луз непрерывно курил в библиотеке Троя под убийственным взглядом сержанта Вели. Перекинуться словом было абсолютно не с кем, и Эллери слонялся вокруг с жалким видом, тоскуя по обществу Никки Портер.

Все без возражений согласились только в одном: это был самый краткий июньский брак во всей истории человечества.

Наконец инспектор поманил рукой сына.