— Солнышко, а сваришь мне кофе? — сделал я вид, что так и должно выглядеть идеальное утро.

— Слушай, Андрей, — подняла на меня задумчивый взгляд моя красавица. — А я вот всё думаю. А что вы такого делаете с Мироном, что вам платят такие деньги?

Ну вот какие такие? Нет, никто не говорит, что пятьдесят тысяч евро — это не деньги. Сумма, конечно же, очень и очень приличная, но давайте смотреть правде в глаза — дети у олигархов каждый день не пропадают. А если случается вдруг такая напасть, то мы с Мироном далеко не первые в списке тех, к кому решают обратиться.

Сначала сознательные граждане вспоминают про полицию, то есть «менты позорные» вдруг резко трансформируются в «господ полицейских», призванных беречь и защищать наш покой. Потом, если система МВД окажется бессильной, на очереди будут госбезопасность и другие, близкие к ней, структуры.

Про наши с Мироном скромные персоны известно крайне узкому кругу лиц и нас это, впрочем, устраивает. Большая публичность в нашем деле только вредит, да и не нужна нам такая сомнительная слава. Что мы, супермены какие-то?

Поэтому заработав кругленькую сумму денег, надо понимать, что завтра может начаться длительный период безработицы, когда хочется на стенку лезть от тоски, а в голове появляются самые безумные прожекты личного обогащения. Вон, Мирон летом вообще собирался кладоискательством заняться, но быстро понял, что это не самый быстрый и перспективный способ заработка.

Но как сейчас объяснить всё это, чтобы не оттолкнуть и не обидеть. Мне же не жалко, я всё отдать готов.

— Ну-у, — я даже как-то не нашелся сразу с ответом. — Людям помогаем…

— Да нет, — Светка досадливо поморщилась. — Я про другое. Большие деньги всегда большая опасность. А ты вот подумал, что теперь не один? У тебя есть я, Алиса. Нам не нужны миллионы, нам нужен ты, живой и здоровый! Ты это понимаешь?

Ну вот и что мне ей ответить? Что я больше ничего не умею? Или, вернее сказать, не хочу больше ничем другим заниматься. Скорей всего более правильным будет то, что я просто напросто не умею сидеть на попе ровно. И чем бы я не занимался, я всё равно буду влипать в самые разные истории.

Но вряд ли такой ответ Светке понравится. Поэтому я просто обнял свою девушку и промолчал. Мы так и сидели, глядя в окно и думая каждый о своем, и нам было удивительно тепло в это холодное утро.

— Так странно, — негромко произнесла моя красавица. — Я до сих пор не могу поверить, что домовые существуют… Это же как в мультике про Кузю…

Её слова были прерваны негромким шебуршанием у нас за спиной и вежливым покашливанием. Мы обернулись и уставились на Степана, который стоял посреди кухни, изображая представителя аристократической династии. Не знаю, где он спер этот ярко-желтый галстук, но вкупе с подаренной когда-то мной пограничной тельняшкой, смотрелся он просто бомбически.

— Доброе утро, Светлана! Доброе утро, Андрей! — по очереди поклонился он нам. — Как провели ночь? Всё ли было спокойно?

— Ты чего приперся? — поинтересовался я, зная, что просто так этот малыш ничего делать не будет. — Опять спер что-нибудь?

— Ваши грязные инсинуации, молодой человек, звучат очень обидно, — с достоинством ответил домовой и вздернул нос.

Гляди ж ты, слова какие выучил… Инсинуации…

— Светлана, — обратился тем временем домовой к моей подруге. — Как хранитель вашего дома считаю своим долгом обратиться к вам с одной насущной и волнительной проблемой.

— Что-то случилось? — напряглась Светка, не знающая пока, чего именно можно ожидать от домового, но я, наученный горьким опытом, уже чувствовал приближающуюся пакость.