– Может быть, – сказал он.

– Может быть.

Андреас отодвинул в сторону близлежащие фотографии, вытащил из кармана куртки диктофон и положил его на стол.

– Пока вы сверкали перьями перед Коссом, я немного покопался в прошлом этого Морениуса, – начал он, ожидая реакции Кафы. – Преимущество жизни в социально-демократическом государстве в том, что оно о тебе заботится, правда ведь? – У Андреаса в глазах сверкнула странная вспышка. – Ты ведь из другой культуры и знаешь это, да?

– Я из района Сагене в Осло, – ответила Кафа.

– Да, да. Конечно. Прости. Я хотел сказать, твои родители. Ты-то полностью норвежка.

– Андреас… – Фредрик застучал пальцами по столу.

– Извини. Я думал, она поймет шутку. Я хочу сказать, что протезы оплачивает государство, comprende? Вне зависимости от того, какую глупость ты сделал. Ты можешь лечь под поезд. Если выживешь, счет оплатит государство.

– И?

– Я подумал, значит, кто-то же должен был заплатить за протез Микаэля Морениуса? Поэтому позвонил нашему другу протезисту.

Андреас положил визитку протезиста на диктофон.

– И он сказал, что заплатило районное отделение социального обеспечения. Я поговорил с ними, ведь даже в нашем Социостане деньги не дают людям без поручителя или каких-нибудь медицинских свидетельств. Кроме иностранцев, конечно, – сказал он, подмигнув Кафе. Она вновь застонала.

– И хоп… – Андреас щелкнул пальцем по стеклу очков… – … номер телефона. Правда, анонимный, нигде не зарегистрированный, но это номер телефона поручителя Микаэля Морениуса. Его работодатель.

Андреас повертел визитку и ухмыльнулся. Затем взял диктофон двумя пальцами и покрутил его вокруг своей оси.

– Хотите по