Над могилами воет метель, засыпает все белым, как пепел, снегом. Аля одновременно и там, и тут… среди каменных постаментов для кремации, в окружении блаженных шиваитов…

Гор окунает палец в пепел от чилома, мажет лоб сначала себе, потом Але. Садху кладут пепел на язык, как бы причащаясь Шивы…

Глава 4

Москва

— Почему бы тебе не развестись с ним?

— И что дальше? Выйти за тебя?

— Ну да.

— Насмешил! — скривилась Тамара, отдыхая после жарких любовных объятий.

— Значит, я гожусь только для секса?

— Не начинай! — разозлилась она. — Хочешь испортить мне настроение?

Антон Рябов, с которым Тамара изменяла мужу, работал менеджером в той же рекламной фирме, что и она. Молодой, спортивный, без вредных привычек. Они оба вели здоровый образ жизни, посещали один и тот же фитнес-клуб и сошлись на почве общих интересов.

— Ты все еще любишь его?

— Пф-фф-ф…

— Почему же тогда продолжаешь жить с ним?

— А где мне жить? Это, между прочим, его квартира. Мы в прошлом году ремонт сделали, новую мебель купили.

— Переезжай ко мне.

— В Мытищи? Ютиться в старой двушке вместе с твоей мамой? Нет уж, уволь!

— Будем снимать квартиру… — тоскливо вздохнул Антон.

— На какие шиши?

— Тебе не угодишь.

— А ты не старайся. Зачем я тебе нужна? У меня скверный характер, я плохая хозяйка, зато люблю хорошо одеваться и трачу на тряпки кучу бабла.

— Намекаешь, что я зарабатываю меньше твоего Шестакова?

— Тут и без намеков все ясно.

— Мне обещали повысить зарплату.

Тамара рассмеялась, повернулась на бок и погладила любовника по голове, как ребенка. У нее было стройное холеное тело, безукоризненная грудь и широковатые бедра, которые не портили ее фигуру. На вид ей ни за что не дашь тридцати лет. Выглядит на двадцать пять, не больше.

— Наивный ты, Антоша, и совсем не понимаешь женщин.

— Просвети меня…

— Лучше оставайся в заблуждении!

Он потянулся к ней губами, она, смеясь, отстранилась. Антон нахмурился и заявил:

— Наверное, ты права. Если я узнаю, что у тебя на уме… то убью тебя!

— Да ты что? Правда? И каким же образом? Задушишь во время оргазма?

Они опять обнялись и принялись целоваться. Сумрак спальни рассеивал зеленый ночник.

— Мы как будто в аквариуме, — прошептал Антон, давая волю страсти. — Весьма эротично…

Когда оба выдохлись и оторвались друг от друга, он сказал:

— Думаешь, твой Шестаков там один?

— В Гоа? Вряд ли. Но мне плевать, с кем он развлекается. Я ведь тоже не теряюсь.

— Почему он не берет тебя с собой?

— Мне не нравится Индия. Все эти полоумные индусы, йоги, нищета, сутолока и грязь. Такое впечатление, что они деградируют под видом духовного просветления.

— Ты его не ревнуешь?

— Шестакова? Какой смысл ревновать? Я позволяю ему порезвиться в свое удовольствие, и он благодарен мне за это. Потом он возвращается, будто ничего не было, и снова припадает к моим ногам.

— Ты спишь с ним?

— Иногда…

Антон приподнялся на локте и посмотрел ей в глаза.

— Когда-нибудь я все-таки тебя убью!

— Только во время оргазма, — усмехнулась она.