— Дэнни? — сиплым шепотом спросила она.

Я смотрел ей в глаза, Губы у меня зашевелились в попытке заговорить, но слов не получилось. Сигарета вывалилась у меня изо рта, рассыпав искорки по одежде, и упала на землю.

— Дэнни! Дэнни! — кричала она, пробегая несколько футов, разделявшие нас. Забытый ею раскрытый зонтик лежал в дверях позади нее.

Она бросилась ко мне в объятья, целуя меня и плача, одновременно повторяя мое имя. Губы у нее были теплыми, затем похолодели и снова стали теплыми. Я чувствовал ее слезы у себя на щеках, а тело у нее дрожало под маленьким коротеньким пальтишком.

Когда я смотрел на нее, перед глазами у меня стоял туман, но вовсе не от дождя. Я на мгновенье закрыл глаза и произнес ее имя. — Нелли.

Она гладила меня по щеке, я наклонился и поцеловал ее. Наши губы слились и растопили все то время, которое разделяло нас. Все было так, как будто бы ничего и не произошло. Вот это-то и было главное: то, что мы вместе.

Глаза у нее блуждали у меня по лицу. — Дэнни, Дэнни, — сокрушенно прошептала она, — зачем ты это сделал? Ни словечка, ни весточки за все это время.

Я глупо смотрел на нее. Ответа во мне не было. Только теперь я осознал, как я был не прав в том, что наделал. Тогда я все-таки заговорил, хоть голос у меня был дрожащим и сиплым. — Я ничего не мог поделать, детка. Так уж вышло.

Она заплакала. Ее рыданья болезненно звучали у меня в ушах. — Мы пытались найти тебя, Дэнни. Мы так искали тебя. А ты как сквозь землю провалился. Я чуть не умерла.

Я крепко прижал ее к себе и провел губами ей по волосам. Только это я и помнил. Мягкие, чудесно пахнущие и приятные на ощупь. На меня сошло успокоение, которого я не испытывал очень давно.

Она уткнула лицо мне в грудь, и голос у нее стал приглушенным. — Такого я больше не выдержала бы, Дэнни.

Затем все сразу стало очень просто. Я понял, как оно должно быть, как ему следовало быть.

— Тебе и не придется, крошка. Отныне мы будем вместе. Всегда.

Она глянула на меня снизу вверх, а лицо у нее было бледным и доверчивым как у ребенка, — Честное слово, Дэнни?

И впервые за этот день я сумел улыбнуться. — Честное слово, Нелли, — ответил я. — Ты что, думаешь, я просто приехал в гости? — Теперь мне было все совершенно ясно. Уж если я чего-то захотел, то мне нужно все. Я и не думал, что уйду от Майка, когда стоял под дождем на площадке, а теперь я твердо знал это. Я увижусь с Майком и объясню ему все. Он поймет. Я вернулся домой насовсем.

— Отныне, Нелли, — нежно сказал я, — что бы я не делал, мы будем делать вместе.

ЧАУ МЕЙН 30 ЦЕНТОВ ОТБИВНЫЕ СЬЮИ

Тот же старик-китаец усадил нас за столик и подал засиженное мухами меню.

Глаза у нее блестели и сияли. — Ты вспомнил?

Я улыбнулся ей.

Она протянула ко мне через стол руку.

— Мы были здесь в первый раз, помнишь? В тот первый день, когда мы познакомились.

Я взял ее за руку и повернул ладонью вверх. Я стал внимательно рассматривать ее, притворно сосредоточившись.

— Скоро в твою жизнь войдет высокий брюнет, — сказал я, подражая тяжелому голосу прорицателя.

Она рассмеялась и сжала мне руку.

— Не тот цвет волос. — Глаза у нее вдруг стали серьезными. — Дэнни.

Глядя на нее, я вдруг почувствовал, что смех затухает в ней. Она заглядывала мне прямо в душу.

— Да, Нелли.

— Неужели это не сон, — быстро сказала она.