— Что же вы смущаете невинных девушек?

— Пусть не садится рядом, — ляпнул я первое, что попросилось на язык. Дама была без бюстгальтера, и комочки ее грудей проглядывали сквозь тонкую ткань, а соски, те вообще просились наружу. Принимая во внимание мое более чем годовое воздержание, понятно, что вразумительного ответа в такой ситуации я дать не мог.

Дама, чуть отклонившись, с удивлением глянула на меня:

— Да вы опасный человек. Случаем, не маньяк?

— Он самый.

— И кто ваша следующая жертва?

— Вы, — я по-прежнему не отводил взгляда от ее комочков.

— О, какая честь. Позвольте узнать имя своего насильника.

Она, кажется, совсем не обращала внимания на мои взгляды — весьма нескромные.

— Андрей.

— А имя жертвы вас интересует? Ольга. Может, выпьем за знакомство?

Я спросил, что она пьет, и налил в бокал вина, себе плеснул водки. Выпили и она предложила попробовать салат из кальмаров:

— Лично готовила. Я подруга именинницы. Салат можете не хвалить, я и так знаю, что он вкусный. Выходит, я спасла эту милую девчушку? — вернулась она к прежнему разговору.

— Но неизвестно, кому повезло.

— Даже так?.. — Она оглядела меня веселым бесшабашным взглядом и прошептала: — Я хотела бы заняться с тобой сексом.

Минуту мой разум осмысливал услышанное, хотя плоть уже ликовала. Мы выпили с Ольгой за здоровье именинницы и покинули торжество. А нежное, застенчивое создание, проводившее нас удивленным взглядом, потом стало моей гражданской женой (ох, как не нравится мне это словосочетание).

В такси мы не проронили ни слова и даже не притронулись друг к другу, и без этого я был возбужден до предела и молил только об одном, чтоб в ее квартире никого не было. Я не знал, что Ольга жила одна.

В квартире мы тоже не кинулись в объятия друг друга, а просто молча, быстро начали раздеваться и, хотя на ней были лишь легкое платье и трусики, обнажились мы одновременно, возможно, на секунду-другую я все же опередил ее…

Мы не покидали кровати два дня с небольшим, с вечера пятницы до утра в понедельник. В минуты отдыха Ольга быстро готовила что-нибудь вкусненькое, надев на голое тело лишь передник и предоставляя мне любоваться ее попкой. Затем мы, сидя на кровати, все с аппетитом съедали, запивая вином, и снова предавались страсти. Такого сексуального марафона я больше ни с кем не преодолевал. А Ольгой я был покорен и даже начал подумывать, почему бы мне не жениться на ней — идеальная фигурка, страстная в постели, отлично готовит, умна…

В понедельник утром я созрел окончательно, чтобы предложить Ольге руку и сердце, и пока проигрывал в уме, когда и как я это сделаю, эта жгучая брюнетка с гордой испанской красотой, попивая кофе маленькими глотками и положив прекрасные ножки одна на другую (я не мог отвести от них глаз), заявила… Нет, слово «заявила» тут не подходит, заявляя что-то, обычно выказывают некоторые эмоции, здесь было совершенно другое — холодный, бесстрастный голос, не оставляющий для оппонента даже малейшей попытки что-то оспаривать:

— Ну вот и все. На этом наши отношения прерываем, ты не знаешь меня, я — тебя. С тобой было хорошо, как ни с кем, но так надо.

— Ты замужем? — после некоторого замешательства, растерянности высказал я догадку.

— Нет. Надеюсь, ты не будешь искать со мной встречи? Все будет так, как я прошу? — она провела ладонью по моей щеке.

— Постараюсь. Но все же, может, скажешь причину?

— Много будешь знать, скоро состаришься.