|
— Дюваль, вперед… …Каждый шаг двигающегося вдоль улицы лейтенанта отдавался у меня в душе: в тот момент мне хотелось куда-нибудь убежать, зажмуриться, или просто пристрелить этого чертова придурка! Да, я его ненавидел всей душой, но смерть, которую ему приготовил Олег, вдруг показалась мне слишком страшной. И смотреть на нее не хотелось. Совсем. — Может, не надо так? — схватив друга за рукав, пробормотал я, когда до места экзекуции Дювалю осталось метров десять. — Надо. Этот урод взрезал животы ребятам перед лицом у ребенка… — Коренев, посмотрел на меня и тяжело вздохнул: — Ты, Вовка, добрый… А я быть таким уже разучился… А может, и не умел никогда… — Останови его… Дай, я его пристрелю… — я сделал еще одну попытку. — Нет. Не хочешь — не смотри. Иди в машину и жди меня там… Я скоро… — Нет уж… — буркнул я, и, протерев солнечные очки, снова нацепил их на переносицу. …Добравшись до группы туристов, восторженно фотографирующих роскошную моторную яхту, Дюваль остановился, расстегнул рубашку, и, вцепившись в рукоять ножа двумя руками, одним движением снизу вверх взрезал себе живот. Заметившая его движение тетка в розовом сарафане растерянно дернулась, вцепилась в плечо стоящего рядом мужчины, и, вдруг сообразив, что это ей не снится, дико заорала. Ее спутники, чуть не уронив камеры, повернулись к ней, и, увидев, как у стоящего перед ними мужчины из живота вываливаются внутренности, в панике разбежались по сторонам… — Ладно, дальше смотреть не интересно… — буркнул Олег, встал из-за стола, и, не оглядываясь на стоящего на коленях и набивающего камнями собственный живот лейтенанта, зашагал к припаркованному неподалеку автомобилю… — А что с его гавриками? — бросив на стол банкноту в сто евро и зашагав следом, поинтересовался я. — Ах, да, сейчас… — остановившись около их автомобиля, Олег приоткрыл пассажирскую дверь, заглянул внутрь и приказал: — Можете ехать… Начало акции — в час ночи… А через три часа, сменив шесть машин с водителями, и выехав на А-57, ведущую в сторону Антиб, мы, наконец, успокоились, решив, что достаточно запутали возможных преследователей. Поэтому Олег, задумчиво глядя в окно, достал трубку, и, набрав чей-то телефон, принялся ждать ответа абонента: — Шарль? Это Олег… Добрый вечер. Звоню, чтобы сообщить, что вашу просьбу мы выполнили. Сейчас вы получите смску. Когда у вас будет подходящее настроение, можете набрать полученный номер на своем телефоне, и лицо, которое, по вашему мнению, недостойно называться офицером, взлетит на воздух…Не стоит благодарности…Нет, я не забуду. До связи…Что? Пара минут найдется… Да, конечно… В команду? К нам? Уверены? А как же присяга? Мда… Вы меня загрузили… Впрочем, почему бы и нет? Что вы делаете в ближайшие несколько часов?…Отлично! Тогда постарайтесь оказаться в окрестностях Милана часам эдак к десяти утра… Да, завтра… Я вам позвоню… — Что-то я не врубился… — увидев, что Коренев убрал телефон, буркнул я. — Не скажи, что он тоже попросился в команду? — Угу… Только вот ума не приложу, зачем я согласился… — Видимо, тебе в голову пришла та же мысль, что и мне… — хмыкнул я. — Такие специалисты на дороге не валяются… — Я думал не об этом, но, пожалуй, ты прав… — Коренев тяжело вздохнул, снова вытащил телефон, покрутил его в руке, и, повернувшись ко мне лицом, поинтересовался: — Как ты думаешь, он взорвет Галуа? — Не сомневаюсь… — Вот и я практически уверен… — Ну, тогда можно возвращаться домой. |
