— Здесь есть участок для курения, — проворчала Кейти. — Как думаешь, сделали они такой для сквернословия?

— Абсолютно точно нет. Мыло — вот единственное лекарство. — Веселая нотка в его голосе подсказала Кейти, что Грей вспоминает те моменты из детства, когда он мыл ее рот с мылом. — Так, когда я получу экскурсию по дому?

Хотя она намеревалась хорошенько промыть его рот, все же сказала:

— Сейчас, если у тебя есть время.

— Есть.

— Тогда давай начнем. Так как мы снаружи, я сначала покажу тебе сад. — Ему бы он точно понравился, подумала Кейти, сгорая от нетерпения.

Они пошли в сторону сада, по пути ведя шуточный спор о том, чье утро было хуже.

Он победил, конечно. Кто мог конкурировать с человеком, которого пытались втянуть в бредовую психотическую идею порабощения мира? Когда они подошли ко входу в сад, Кейти остановилась, чтобы Грей мог в полной мере насладиться окружающим, и развела руки в стороны.

— Добро пожаловать в мое место отдыха, — сказала Кейти.

Тишина была ей ответом. В нетерпении она постукивала ногой, ожидая от него хоть какой-нибудь реакции. Прошла минута, затем еще одна. Он не сдвинулся ни на дюйм, не издал ни одного звука. В конце концов, она не выдержала:

— Ну… что ты думаешь?

— Оху…

— Не говори этого! — приказала она смеясь.

— Но все эти скульптуры… — Его глаза расширились от недоверия, когда он изучил сначала одну статую, потом другую. — Они испытывают оргазм.

— Я знаю.

Семь статуй охраняли вход. Три из них были мужчинами, четыре — женщинами. Все они были обнаженными и изображали различные стадии самоудовлетворения. Хотя он стоял в пышной зеленой чаще, невидимый Кейти и Грею, она знала, что у ее каменного воина руки находились вдоль туловища. Он не удовлетворял сам себя, но, очевидно, был возбужден. Сильно возбужден. Его тело было столь же красивым, как и у любой греческой статуи. То, что он мог предложить женщине, явно не могло быть прикрыто фиговым листком.

“Почему я думаю о нем? Прекрати сейчас же!”

— Я забираю свои слова о том, что этот дом — свалка. — Грей подошел к женской скульптуре, чье выражение чрезвычайного восторга на лице дополнило ее позу готовности. Он провел рукой вдоль ее изогнутой спины.

— Черт, я куплю этот дом у тебя.

Хихиканье Кейти разлилось вокруг и смешалось с неожиданно возникшим звуком сигнализации ее брата. Он проверил число. За время меньшее, чем удар сердца, его плечи напряглись, а черты лица заострились. Грей больше не был задорным старшим братом; теперь он был опытным детективом, собранным и держащим все под контролем.

— Я должен идти, — сказал Грей глухим голосом. — Я еще приеду на этой неделе, и тогда ты мне все здесь покажешь.

Кейти успела только кивнуть, прежде чем он быстро поцеловал ее в щеку и ушел, предварительно сказав:

— Будь умничкой.

Вот так она опять осталась одна.

Не найдя предлог, чтобы еще побыть в саду, Кейти направилась к дому, бросив только один взгляд назад. Внутри она поморгала, давая глазам привыкнуть после яркого солнечного цвета — оранжевые и красные пятна мерцали, заслоняя взор. Толстые паутины заполнили каждый угол столовой. Грязь была на каждой стене, и, некогда будучи белой, краска со временем стала желтой и отслаивалась. Когда она двинулась на кухню, под ее ногами захрустели осколки, бывшие когда-то великолепной люстрой.

Дом нуждался хотя бы в частичной реконструкции, но в этот момент она почувствовала, что все ее планы могут рухнуть. “Одна проблема за один раз”, — она напомнила себе. Одна проблема за один раз. Чуть ранее она закончила выкладывать плитку в ванной, таким образом, единственная тяжелая работа в сегодняшнем списке текущих дел — разборка кухонного пола.