Кранц, к этому времени, успевший несколько отдышаться, предпринял очередную попытку донести до Нурса свое шокирующее известие.

С этой целью он приблизился к герцогу и, злостно попирая все нормы этикета, не дожидаясь позволения говорить, прошептал ему на самое ухо:

– Эвжен мертв!

После этого он с низким поклоном отошел в сторону. По тому, как закаменело лицо Нурса, он понял, что смысл сказанного им достиг своей цели.

Магистр брезгливо проводил взглядом Кранца и сокрушенно покачал головой, выражая неодобрение его фривольным поступком.

– Этот выживший из ума старик, совсем распоясался, на вашем месте, дорогой герцог, я велел бы отвести его на конюшню и хорошенько выпороть!

– Наверное, я так и поступлю, – машинально ответил Нурс, замедляя шаги. – Что касается моего первоначального намерения допросить негодяя в вашем присутствии, пожалуй, я послушаюсь вашего доброго совета, Ваше Святейшество, и не буду делать этого вовсе.

– А, как вы поступите с тем негодяем?

– Его сегодня же удавят, как я и пообещал.

– Такого супостата не грех удавить два раза кряду, – тонко усмехнулся Магистр и внимательно посмотрел на Нурса.

То, что герцог не уловил тонкой иронии, и лишь недоуменно наморщил лоб, многое сказало главе Ордена. В частности, то, что Нурсу неизвестно каким именно образом покинул лучший из миров каторжник Эвжен. А значит, как он и предполагал Кранц, только что сообщил об этой новости герцогу, не вдаваясь в детали.

– Поскольку надобность в посещении застенка отпала, предлагаю вернуться и обсудить более приятные дела. Я намерен просить Ваше Святейшество принять пожертвование на постройку еще одного храма Чистоты в моем городе, – Нурс широко улыбнулся Магистру.

– Ваша щедрость будет угодна Божественной Чистоте и высоко оценена мною лично, – смиренно кивнул Магистр и начал подниматься вверх по ступеням, рука об руку с герцогом Нурсом, с таким видом, словно они были единомышленниками и, вдобавок, лучшими друзьями.

Кранц, пребывавший на протяжении всего этого разговора, в полуобморочном состоянии, облегченно вздохнул и сполз вниз по стене, опустившись на корточки. Ему удалось предотвратить казавшейся неизбежной катастрофу. Герцог Нурс, лишний раз, продемонстрировав свой блестящий ум и качества лидера, сумел грамотно разрулить ситуацию, казавшуюся совершенно безнадежной.

То, что Магистр был прекрасно осведомлен о смерти Эвжена, говорило о многом. Во-первых, каторжник не совершал самоубийство, а был убит. Во-вторых, в ближайшем окружении герцога Нурса был шпион Ордена чистоплюев. И хорошо, если только один.

Кранц поспешил обратно в тюремную камеру. Там в петле, по-прежнему висел Эвжен-лжемозгоклюй. Не сомневаясь в том, что герцог одобрил бы его действия, лекарь послал за Вовиком и Циссой, велев срочно препроводить их к нему в подземелье.

Теперь, после всего случившегося, Кранц всерьез опасался за жизнь молодых людей. С этого момента он дал себе слово, постоянно держать их возле себя. Ставки были слишком высоки. По сравнению с ними, жизнь какого-то ученика лекаря и девчонки из Гильдии Убийц ровно ничего не значили для тех сил, которые принимали в этой игре участие. Но для Кранца они значили многое. И если бы с ними, что-нибудь случилось, он бы никогда себе этого не простил.

– 39 –

После того, как герцог Нурс благополучно спровадил Его Святейшество Магистра восвояси, он собрал экстренный совет. Кроме самого герцога, там присутствовали – барон Кавеньяк, Кранц, Вовик и Цисса.

На присутствии двух последних персонажей настоял Кранц. Нурс был очень против этого, да и Кавеньяку эта затея была не по душе, но после долгих уговоров, герцог сдался и скрепя сердце согласился. В пользу этого решения его склонил аргумент Кранца по поводу того, что во дворце, пока шпион не пойман и не изобличен, верить нельзя абсолютно никому.