— Может! — пожав плечами, не стал отрицать наш собеседник.

— Ну, я так и думала, — пробормотала матушка, а потом вернулась к оставленной теме. — Так, что там с убийцей, Гранур?

— Да, ничего! — опять пожал плечами наш собеседник. — Он есть, он в замке и разбираться с ним придется тебе. — Он ехидно усмехнулся. — Если ты его найдешь.

— Ладно! — согласилась матушка и пошла к выходу из зала.

Мы втроем удивлено смотрели ей вслед.

У самого выхода она обернулась и посмотрела на нас, стоящих с удивленным выражением на лицах.

— Ну чего? — она удивленно подняла бровь. — Все же осудили? А теперь я хочу отдохнуть, а то что-то я сегодня умаялась!

Она замолчала и, так и не дождавшись от нас в ответ ни единого звука, вышла из зал, предварительно бросив через плечо:

— Мальчики, заканчивайте! Вам тоже пора отдыхать!

— Да, мама! — предусмотрительно крикнул я ей вслед. А то еще вернется, чтобы проверить, как мы услышали!

Я повернулся к Грануру.

— Слушай, мы, наверное, пойдем, а то уже действительно поздно, а день был суматошным… Мы завтра придем, ладно?

— Приходите! — кивнул головой Гранур.

Когда мы были уже рядом с выходом из зала. Дель Реввик меня окликнул.

— Волан!

Я повернулся и вопросительно посмотрел на него.

— Тут такое дело… — он как-то замялся. — Короче, если тебе будут сниться необычные сны — ты не пугайся, ладно?

Я остановился и полностью развернулся к Грануру.

— Что за сны? — я услышал, что, ушедший было вперед Рык, остановился и возвращается.

— Да я-то почем знаю?! — искренне удивился мой собеседник.

— А как я пойму, что они не обычные? — не отставал я.

— А-а-а-а! — раненым зверем заревел Гранур. — Отстань, противный! Когда приснится — тогда поймешь! Все, иди, отдыхай! — продолжал реветь наш собеседник.

Я, схватив Рыка за руку, счел разумным побыстрее покинуть этот зал с алтарем и таким нервным магом-магистром.

После бессонной ночи, после суматошного, полного событиями дня, я уже настолько устал и хотел спать, что, отослав Рыка на ужин в трапезную, сам кое-как доплелся до нашей комнаты и, быстро раздевшись, завалился спать.

И именно в эту ночь я понял, что имел в виду Гранур, когда предупреждал меня о необычных снах!

М-да! Необычные — это очень мягко сказано!

Нет, поначалу все было очень даже мило. Мне снилось, что я сижу без одежды, только в очень маленьких, плотно облегающих трусах, сделанных из какого-то неизвестного мне, растягивающегося материала, в очень удобном кресле-качалке, на какой-то террасе. На голубом, без единого облачка небе, вовсю сияет солнце, но его лучи, попадая на кожу, не обжигают, а мягко согревают ее. С террасы открывается вид на какой-то водоем, правда очень солидных размеров, так как противоположного берега видно не было, а сколько хватает глаз — только голубая вода, своим цветом соперничающая с голубизной неба, с которым и сливалась где-то там, где заканчивалась моя способность видеть.

Рядом с креслом располагался небольшой столик, на котором стояло несколько бутылок с разноцветными бумагами, наклеенными прямо на них. На этих наклейках было что-то нарисовано и написано, но что — я не мог прочитать, так как язык был незнакомым.