Это было действительно жутковатое место: брошенное рабочими и инженерами, оно продолжало жить своей собственной жизнью, зверски потребляя энергию из городской сети, двигаясь, шумя и производя на свет какую-то непонятную продукцию самого зловещего вида. Выяснить, что именно делает Завод, бандам не удалось. Но им нравилось само место, которое, впрочем казалось слишком тесным для двух претендующих на него группировок.

И теперь предстояло выяснить: кто станет полноправным собственником этих мрачных залов и коридоров, а кто уберется отсюда навсегда.

Тема шел впереди своих верных Крыс – насупленный, злой, заранее распаливший себя перед предстоящей встречей.

Он чувствовал, что внутренне слишком мягок для настоящей уличной жизни. В этом ему было стыдно признаваться самому себе. А он потому старался усугублять в себе стороны, которые считал «сильными».

– Мы им врежем сегодня! – выкрикнул Тема и пнул валявшуюся под ногой бутылку.

Бутылка описала дугу, оборвавшуюся в шершавой кирпичной стене. Под звон разбившегося стекла множество глоток возопило:

– Врежем!

– Порвем!

– Растерзаем!

…Созданная Темой банда поначалу не была воспринята всерьез более старшими ребятами. Мальчишкам было плевать на слухи о том, что Тема является каким-то там Магистром каких-то там Правил некой, никому не понятной Игры. У подростков были собственные правила, которые ни коим образом не пересекались с миром взрослых, а волшебная Игра была просто-напросто средой их обитания.

Это была своя среда, среда детей, никогда не видевших «нормального» мира – того, который был наглухо закрыт от них границей Локализации. Колдовство, мистика, чудо были для них обыденными явлениями. И в этом было их главное отличие от взрослых, помнивших еще то время, когда «все было нормальным».

Новому поколению москвичей было плевать на «тот» мир. Они считали своим только лишь этот мир, и собирались стать его полновластными хозяевами.

Вслед за Темой быстро двигались в сторону назначенного места «стрелки» его лучшие силы: Гниль, Хворь, Гарь – отпетые хулиганы и редкостные негодяи, прославившиеся в своем районе немереным вандализмом и презрением к авторитетам. Размазня, толстый и несколько медлительный – но это только внешне: Размазней его прозвали не за аморфный внешний вид и вялый характер, а за умение размазать любого противника по стенке. Химия – девчонка совершенно ядовитого характера, склонная к ярким прическам и вводящему в ступор макияжу. Ну, и прочие персонажи, которые постепенно втягивались в стаю, как Тема прозвал свою банду.

В этом и была главная идея: быть незаметными, быстрыми и многочисленными, как крысы, чтобы свести «на нет» преимущества более старших и более сильных. Сам же Тема в собственной стае быстро заработал прозвище Грызун. Это имя, может, и не очень ему нравилось, зато отвечало главной идее. А идея – превыше всего.

…Крысы высыпали в центр цеха, где уже ждали надменные и насмешливые амбалы-Мясорубщики. Крыс они всерьез не воспринимали, и весь район считали своей исключительной собственностью.

– Смотри, Рыло, наши карапузы пришлепали, – пробасил один из Мясорубщиков, здоровенный, наголо бритый Шрам. – Сейчас плакать будут, чтобы их отсюда не прогоняли…

– Плакать будут, это точно, – заметил Крокодил – длинный парень с выдающейся вперед нижней челюстью, откуда, наверное, и пошло прозвище. – Потому, что сейчас кто-то получит по попке. А кто-то – по печени…

– Надо бы уже кончать с ними, – сквозь зубы процедил главарь Мясорубщиков по прозвищу Рыло. – Достали уже…

Мясорубщики выглядели пугающе: были они крепкими и по пояс голыми, выставлявшими на обозрение жуткие колдовские татуировки.