Хуан выскользнул из комнаты. Наступил довольно непростой момент даже для человека с большим самообладанием. Лемур, вновь забравшись на спинку кресла, раскачивался взад и вперед, пытаясь схватить зубами двигающиеся на стенах тени. Попугай, нахохлившись, хрипло произнес из угла несколько непонятных слов. Комната наполнилась дивными ароматами, исходящими из чана. Затем медленно появились три, четыре, семь белых фигур и полукругом молча сели перед камином. Откуда-то издалека послышалась прекрасная музыка. Пламя вспыхнуло и погасло. На высоком ящике, стоящем вдоль стены, золотые фигурки, казалось, танцевали в свете, отбрасываемом языками пламени.

Из темноты раздался громкий голос, который на загадочном и, казалось, неземном языке стал нараспев что-то произносить.

Ноги Марты задрожали, и она опустилась на пол. Семь белых фигур встали, потянулись и медленно прошли мимо. Старуха подняла глаза и увидела Колдуна, стоящего перед ней с книгой в одной руке и с серебряной палочкой в другой. Верхнюю часть его лица прикрывал капюшон, но она видела, что его бледные губы что-то шепчут. Наконец он заговорил глубоким, хрипловатым голосом, который звучал торжественно.

Вернувшийся слуга подошел к Марте и прошептал ей на ухо:

— Говори, господин хочет помочь тебе.

Его слова удивительным образом подбодрили Марту, и она медленно, то и дело запинаясь, рассказала, что пришла сюда с единственной целью — попросить помочь своей хозяйке, которая находится под воздействием злых чар. Надеясь на помощь Колдуна, она принесла с собой подношения — самое лучшее, что смогла найти в доме; ей не нравится брать что-нибудь без разрешения хозяина, особенно в его отсутствие. Она достала серебряную монетку, ячменный пирожок и бутылку вина. Только бы Колдуну понравились ее подарки.

Колдун, отложив книгу в сторону, с мрачным видом принял монету, каким-то таинственным образом превратив ее в шесть золотых. Остальные дары он положил на стол и мгновение колебался, а затем, пробормотав: «Ergo omnis longo solvit se Teucria luctu», превратил одно из подношений в пару белых голубей, другое — в удивительное маленькое хрустальное деревце в металлическом горшке. Казалось, глаза Марты вот-вот вылезут на лоб от удивления. Рядом послышался ободряющий шепот Хуана:

— Благие намерения делают подарок еще более дорогим. Колдун доволен. Тихо!

Музыка прекратилась на громком аккорде, как будто кто-то случайно оборвал его. На этот раз Колдун говорил с большей уверенностью, воспроизводя с удивительной точностью почти целую страницу текста из Гомера. Затем высвободил из складок одеяния украшенную старинными кольцами длинную белую руку, держа в ней непонятно каким образом появившуюся блестящую металлическую шкатулку, предназначенную для просительницы.

— Мастер говорит, что ты можешь взять эту шкатулку с вафлями и давать своей хозяйке по одной каждый раз во время еды. Как только они закончатся, ты должна прийти сюда вновь. И запомни: необходимо трижды читать молитву Пресвятой Богородице и дважды «Отче наш» утром и вечером. Поверь, что с помощью веры и усердия может наступить исцеление.

Дрожащими руками Марта взяла шкатулку.

— Tendebantque manus ripae ulterioris amore, — выразительно произнес Колдун. — Poluphloisboio thalasses. Ne plus ultra.Valete. Plaudite.

И он медленно удалился в темноту, словно растворившись в ней. Аудиенция была окончена.

— Ну, что? Есть ли результаты? — спросил Колдун Хуана.

С момента вышеописанных событий прошло уже три недели, и уже пять раз вафли, наделенные магическими свойствами, передавались в мрачный дом.

— Да, мыслительные способности возвращаются, тело оживает, начали отрастать волосы.

— Слава Богу! Это было как выстрел в темноте, Хуан, и даже сейчас я с большим трудом могу поверить, что кто-либо в мире мог додуматься до такого дьявольского трюка.