— Инсульт-привет… Ну а ты кто по жизни?

Кольцов повернул голову и, не поднимаясь, коротко ответил:

— Мент.

— Мент? — ухмыльнулся Казбек. — А это куда? В какую дырку?

Этап заржал.

— Чего молчишь? Стесняешься?

— Слушай, я тебя чего, трогаю? — Кольцов по-прежнему оставался в горизонтальном положении. Лишь скрестил руки на груди.

Шаман повернулся к блатным:

— Братва, тут мусорок на грубость нарывается. Чего-то не догоняет.

Трое крепких блатных, в том числе и дядя с жуком на ладони, поднялись с коек и подошли к смотрящему.

— Слышь, ментяра, с тобой человек разговаривает!.. — Один из блатных злобно саданул ботинком по ножке нар. — А ты хамишь.

— Так люди не разговаривают.

— Может, тебе явку с повинной оформить? Быстро встал, плесень!..

Кольцов опустил ноги в кроссовки, поднялся с нар.

— Ну?

— А ты, часом, под хвост не балуешься? — сверкнув фиксой, глумливо спросил Шаман. — На пидорка похож…

— Что, проверить хочешь?

— Хочу.

— Тогда я сейчас в тазик с водой сяду, а ты мне в член подуй. Если пузыри из задницы пойдут, значит, я пидорок… (Сказано было, разумеется, жестче, но подлая цензура вынуждает фильтровать базар.)

Кое-кто из мужиков заржал. Гордый горец позеленел от ярости, словно Шрек. Какой-то мусорюга предлагает ему, смотрящему, да и просто уважаемому бродяге — стыдно повторить что! Да за такое!..

— Сука легавая, я из тебя Хиросиму сделаю!!!

Расписной кулак полетел в ментовский нос. Однако нос вдруг куда-то исчез, и кулак рассек воздух вхолостую. Зато живот наткнулся на жесткое препятствие. Сильно наткнулся. Так, что от боли свело мозг. И нарушилось дыхание. Умеет бить, сволочь ментовская! Научился в застенках!..

Кольцов не стал повторять удар, просто перекатился назад через нары и прижался к стене, обеспечив себе прикрытие со спины. Встал в боксерскую стойку.

Но получить пояс чемпиона по версии IKSR (исправительная колония строгого режима) он, естественно, не смог бы. Здесь только инвалидность получают. Хоть ты братья Кличко в одном лице, хоть Рокки-I–IV. Максимум, что можешь завоевать, — приз зрительских симпатий. Если, конечно, продержишься больше минуты.

— Мочи легаша! На братву, пидор, руку поднял!

Команду повторять не пришлось. Трое блатных прыгнули на Кольцова одновременно. Жук на руке превратился в оскалившийся череп. Бывший опер прижал кулаки к вискам, согнулся в поясе. «Получите-с…» Здесь у нас не ринг, рефери нет, правил, в общем-то, тоже. Удар локтем сверху, по почке. (Аплодисменты.) Второй по ногам. Еще один снизу — коленом в челюсть. (Аплодисменты.) Падая, Кольцов успел достойно ответить. Ответ пришелся в шамаевскую незащищенную промежность. (Бурные аплодисменты!)

Смотрящий взвыл, из Шрека превратившись в ослика. Упавший попытался перекатиться под нары, но это уже было нереально — на него обрушился камнепад. В руке одного из нападавших зэков мелькнула заточка. Где должен носить нож хороший мент? В спине!.. Сейчас, сука, сейчас… Это тебе не в кабинете признанки из невиновных выколачивать. Смерть неверным! Ситуация вышла из-под контроля, и просьба кума оставить мента в живых, скорее всего, выполнена не будет. Не судьба! Сделали все, что могли, но…

Кольцов уже ничего не соображал. Он рычал от боли и, свернувшись калачиком, по-прежнему защищал разбитыми кулаками голову — единственный способ уцелеть.