— Не вы, а мы. — Тарх обнял ее и поцеловал. — Поверь, не такие уж мы плохие.

— Ну да! А кто мне врал про любовь? — ощетинилась Надда.

— Не врал я. Люблю.

Она сузила зрачки, промолвив обличающе:

— Значит, с той старой вешалкой-троечницей без любви развратничал?

Погрустнев, Тарх сознался:

— Ее тоже люблю.

— Так не бывает! — На глазах Надды все-таки появились слезинки.

— Ты себе представить не можешь, чего только в жизни бывает. — Он перешел в контратаку: — Между прочим, подружка, ты тоже не без грешка. Или Миар тебя за просто так обучал, как мысли через пол-империи посылать?

Тут она разревелась по-настоящему, принялась заверять сквозь всхлипы, что ничего со стариком у нее не было, и как только поняла, что Миар ее в постель затащить намылился, так сразу перестала к нему ходить, хоть и невтерпеж было всяким колдовским штучкам обучиться.

— А как мыслью разговаривать — мне еще мамка показала, — хлюпала носом Надда. — Она мастерица была по этой части… Ну, не видать мне Темного Царства, если соврала. Можешь заглянуть в меня — ты же троечник, должен уметь…

Тарх действительно просмотрел фон ее ауры и убедился, что ведьмочка говорит правду — кроме него, мужчин у Надды не было. Он крепче сжал плечи глупышки — объятия, как известно, лечат обиду — и зашептал утешающие слова. Она тоже, как маленький ребенок, прижалась изо всех сил, тычась распухшими губами. И тут, совсем близко, словно двор сделался проходным, прозвучал мерзкий голос:

— Ошибаешься. Он не троечник. Двоечник он. Растет, скотина, не уследишь.

Оттолкнув Надду, Тарх схватил топор и шагнул к незваному гостю, заслоняя девушку. Миар отступил за пределы досягаемости транспаразового лезвия, неприязненно поглядывая на парочку оборотней. За спиной Тарха вскрикнула мать, а отец рявкнул с крыльца:

— Ты посмел явиться в этот дом, грязная тварь! Позади послышались легкие шаги, и Кабурина, сверкнув буздыханами, стала рядом с Тархом, бросив Надде:

— Отойди, сопля, не путайся под ногами. Перехватив жезл в оборонительную позицию, Миар произнес:

— На этот раз я не собираюсь сражаться. Нужно прекратить эту войну. Иначе некому будет защитить Теллус от Небесной Раковины.

— Ты пришел не по адресу. — Тарх пожал плечами. — Разве под силу мне примирить двадцать тысяч магов?

— Больше некому, — мрачно изрек нулевик. — Будет вполне достаточно, если ты уедешь подальше со своими девками и не примешь участия в продолжении войны. Возможно, в этом случае катастрофы не случится.

— Три бойца не изменят баланса сил, — засмеялась Кабурина.

— Все не так просто, — величественно проговорил Миар. — За твоим любовником клубятся непостижимые формы Силы. Ты "Же знаешь — ему суждено совершить великое злодеяние.

Тарх взорвался:

— Да что же такое мне предначертано? Что говорят твои аждотинские дружки — какие именно злодеяния должен я совершить?

— При чем тут аждотины? — Миар недоуменно вскинул мохнатые брови. — Я это видел в будущем, только без подробностей. Ясновидение — дар неверный, туманные картины показывает. Я лишь сумел увидеть, что Темный Властитель будет разгневан твоими ошибками. А подробности скрывает. Сила, превышающая мою…

— Сила, превышающая нулевой уровень? — Тарх издевательски засмеялся. — Старик, ты заговариваешься!

— Выскочкам, вроде тебя, не понять природы высших материй.