|
А в этом городе оружейный завод, где производят и автоматы, и винтовки «СВД». Раньше там оружие по запчастям с завода выносили, а сейчас, говорят, машинами вывозят. Все то же воровство, но в гораздо более крупных масштабах. Бардак потому что в стране, разгул коррупции, в том числе и в правоохранительных органах, будь она неладна. Оружие в Ижевске можно купить как оптом, так и в розницу. Главное – выйти на людей, которые этим занимаются. Там своя мафия, и у Богдана в этом болоте информаторов нет.
– Нет, если бы в Ижевске брал, он бы не стал забирать винтовку… Хотя, кто его знает, – пожал плечами Ревякин. – Но на всякий случай надо бы с «барабанщиками» поговорить… Кстати, стреляли с вашего района. – Значит, нам и подключаться? – с безобидной иронией усмехнулся Богдан. – Ну, хотелось бы… – Думаю, тут руоповцы подключатся. – Они-то подключатся, а расхлебывать все равно нам. Если «глухарь», то мы виноваты. Если что-то нароем, РУОП на коне… Богдан неопределенно пожал плечами. Народовольский РУОП работал неплохо, просто у Ревякина были личные трения с подполковником Очаговым, потому он и наговаривает на него. А спорить не хотелось, да и времени на это нет, прежде всего у самого Ревякина. – Я поспрашиваю у своих «барабанщиков», может, кто-то что-то слышал, – пообещал Городовой. – Я в долгу не останусь… Да, кстати, ты Фирсова откуда знаешь? – Убийство у нас было, танцовщицу из «Двадцать пятого часа» убили. – Да, да, было такое… И ты к Фирсову по этой теме ходил? – Ну да… Его охранник вину на себя взял, но я ему не очень верю. – Что так? – Да Фирсов себя подозрительно вел. Может, он эту девчонку и убил. Убил и приказал своим «бычкам» вывезти ее за город. А «бычок» напортачил, неправильно себя повел, поэтому труп и всплыл. За это его могли очень жестоко наказать. Парень это понял, поэтому и взял вину на себя… – А что за девчонка? – Говорю же, танцовщица из клуба. – Стриптизерша? – Как хочешь, так и называй… – Ну да, стриптизерша тоже человек… В «Двадцать пятом часе» танцевала? – спросил Ревякин, в раздумье приложив палец ко лбу. – Ну да. – А Фирсов ее убил? – Утверждать не берусь. Но мог. – А его люди пытались вывезти труп, и кому-то это очень не понравилось… Парень у нее мог быть? – Запросто. – А парень мог быть среди сотрудников клуба, так? Может, он знал, кто реально ее убил. И отомстил… Значит, надо выяснить, кто из сотрудников клуба отсутствовал в момент убийства. Богдан промолчал. Он понимал, что сейчас Ревякин больше разговаривал с самим собой, чем с ним. К ним подошел Миша Орлов, опер из Юбилейного РОВД. Он тяжело дышал, как будто только что сдал норматив по стометровке. – Илья Николаевич, – стараясь удержать сбившееся дыхание, обратился опер к своему начальнику. – Киллера видели… Он действительно по лестнице спустился… И винтовка у него за плечами была… В каком-то чехле… На двух ремнях, как у биатлонистов… – А лыж не было? – мрачно пошутил Ревякин. – Не было. – Свидетель опознать его сможет? – Нет, он был в маске. В черном спортивном костюме, в перчатках. Бежал быстро. Там дом недостроенный, забором огорожен; ну, он через этот забор и сиганул… Дальше следы теряются. |
