– Превосходно, Коголен, – кивнул молодой человек. – Ступай, друг мой, попытай счастья, – милостиво разрешил он.

Окрыленный Коголен немедленно умчался. А шевалье, задумавшись, вскоре пришел к выводу, что среди стольких необычных событий лишь одно взволновало его по-настоящему – встреча с девушкой, которую он вырвал из лап Кончини.

– Она дочь герцога Ангулемского, – пробормотал Капестан, – и участвует в заговоре. Ничего нового Кончини мне не сообщил. Я сам видел Карла Ангулемского среди мятежных дворян, на собрании в «Сороке-воровке». Маршал хочет разделаться с герцогом. Так почему бы мне не предупредить этого благородного сеньора? Надо пойти на улицу Дофин… куда этот негодяй хотел меня послать, чтобы я убил главу заговорщиков… Пойти и сказать герцогу… Но что же я ему скажу?

При мысли о том, что он спасет герцога Ангулемского, Капестан возликовал, однако почти сразу помрачнел и понурился.

– Дочь герцога Ангулемского! – повторил он, на сей раз с горечью. – Стало быть, внучка короля и дочь одного из самых надменных вельмож Франции. Кто она – и кто я?

И все же шевалье твердо решил предупредить герцога о грозящей тому опасности. Тут в дверях появился Коголен и произнес просто:

– Сударь, уже полдень, и я велел мэтру Люро подать вам этот знаменитый пирог с начинкой из жаворонков…

– Полдень! – вздрогнув, прервал его Капестан. – Ведь в полдень меня ждет на постоялом дворе «Три короля» этот молодой вертопрах, маркиз де Сен-Мар. Он подумает, что я струсил! Дьявольщина! Коголен, мою шпагу! Коня! – вскричал юноша.

– Сударь, – жалобно промолвил Коголен. – У вас по меньшей мере полчаса в запасе. Когда близится обед или ужин, мой желудок всегда меня подгоняет. Вы можете безбоязненно отведать благородное творение мэтра Люро, а уж затем отправиться к «Трем королям». Клянусь, вы поспеете вовремя!

Вместо ответа Капестан приказал Коголену собираться. Тот, вздохнув, подчинился: оседлал и взнуздал Фан-Лэра, а затем вывел вторую лошадь – к немалому изумлению своего господина.

– Что ты делаешь, черт возьми? – воскликнул Капестан.

– Седлаю свою лошадь, чтобы сопровождать вас, сударь, – спокойно объяснил слуга.

– Лошадь? У тебя завелась лошадь? Когда же ты ее приобрел? – изумился шевалье.

– Час назад, сударь, – ответил Коголен. – Как вы помните, я, испросив у вас разрешения, вышел на дорогу и стал свистеть каждому проезжающему всаднику. Только все было зря: как я ни разливался на разные лады, ни один конь не пожелал сбросить своего седока. Я уже собирался вернуться в гостиницу, но тут к моей радости вот этот рыжий жеребец остановился. К несчастью, оказалось, что его придержал сам всадник: он спешился, бросился на меня с палкой и начал охаживать, приговаривая, что научит меня, как себя вести. По его словам, я нанес ему своим свистом страшное оскорбление. Отдубасив меня, он спросил, отчего я решился на такую дерзость, и я тут же все ему рассказал. Тогда, сударь, этот человек – он оказался честным барышником из Вожирара – так вот, этот человек расхохотался и заверил меня, что если я свистну на особый манер, рыжий жеребец подойдет ко мне… а еще добавил, что уступит лошадь даром. Я свистнул, как он показал, рыжий жеребец подошел ко мне, и я отвел его на конюшню, а барышник отправился дальше пешком. Очень добрый человек, сударь, но с причудами: из чистого упрямства не хотел показать мне, как надо свистеть, пока я не выложил несколько пистолей, взятых из вашего кошелька.