Но не нашел никого, кроме Виолетты, с которой разговаривать не пожелал. И вот теперь он возвращается, трепеща при мысли о Жизели и разражаясь проклятиями при воспоминании о Капестане, об этом наглеце, оставившем странную записку. Кто, как не этот человек, похитил Жизель?

Одиннадцать часов утра. Маркиз де Сен-Мар сломя голову скачет по лесу, устремившись в погоню за ненавистным соперником. Он уже успел побывать в «Сороке-воровке» и все выведал у госпожи Николетты, давней своей знакомой.

Шевалье де Капестан, сообщила трактирщица, заглянул к ней и обмолвился, что возвращается в Париж. Узнав эту новость, Сен-Мар одним прыжком вскочил в седло… И вот он скачет, не разбирая дороги… не замечая, что за ним неотступно следуют два всадника: замирают, когда он останавливается… пускают лошадей в галоп, когда он срывается с места. Этих двоих зовут герцог де Ришелье и Лаффема!

Одиннадцать часов утра. Король Людовик XIII укрылся под сенью буков с пышными кронами. Перед взором юного монарха проходят ужасные видения: словно пропасть разверзлась у его ног, и оттуда один за другим возникают коронованные призраки – с кровавыми ранами или с лицами, искаженными от боли, причиняемой ядом. В измученном мозгу пятнадцатилетнего короля мелькает страшная мысль: никто из его предшественников на троне не умер своей смертью! Жизнь каждого из них оборвало: убийство – явное или скрытое! Когда Людовик наконец возвращается к реальности, в глазах его сверкает мрачная решимость… Именно в этот момент он становится королем!

Полностью овладев собой, монарх отправился на поиски Альбера де Люина. Люин при виде короля испустил радостный крик.

– Да, да, я спасен, мой славный Люин, – проговорил Людовик.

«Спасен! – повторил про себя Люин. – Я спасен!»

Ибо от короля зависело само существование Люина. С юным монархом связывал он самые смелые свои мечты. К государю обращал он взор в надежде свести счеты с Кончини, своим заклятым врагом.

– Сир, нам нужно вернуться в Лувр, – произнес Люин, и голос его все еще дрожал от пережитого волнения. – Ах, как я испугался!

Король, улыбнувшись, повернул коня. Внезапно остановившись, он хлопнул себя по лбу и пробормотал:

– О! Я даже не поблагодарил этого смелого дворянина! Он рисковал ради меня жизнью, даже не зная, кто я такой… а я ускакал, не сказав ему ни единого доброго слова! О, я даже не спросил, как его зовут!

– Сир, Богом молю, вернемся в Лувр! – твердил Люин.

– Нет, Люин, – покачал головой Людовик, – охота продолжается!

Одиннадцать часов утра. Капестан, выручив из беды молодого незнакомца, поехал в Медон. Усевшись за столик в «Сороке-воровке», юноша вновь задумался о Жизели. Когда на колокольне медонского храма пробило одиннадцать, он встал, намереваясь вернуться в Париж, но тут взгляд его вдруг упал на таинственный дом, где он не так давно нашел превосходный обед, полную экипировку и деньги!

Не в силах справиться с любопытством, шевалье решился! Бегом обогнув стену, он влез в знакомый пролом и подобрался к крыльцу. Внезапно перед Капестаном возникла белая фигура безумной дамы.

Шевалье поклонился ей, но женщина, казалось, ничего не замечала. Глядя вдаль, она произнесла с горечью:

– Герцог Ангулемский, неужели вы забыли свою возлюбленную супругу?

– Герцог Ангулемский? – вскричал Капестан, резко выпрямившись. – Мадам, умоляю вас, выслушайте меня…

– Кто вы? – спросила Виолетта. – Ах да, я вас узнала! Я велела вам прийти не раньше, чем сама вас позову…

– Мадам, одно слово… только одно… – умолял юноша.