По сути Акапулько и окрестности принадлежали Спилку, и каждый, кто хоть как-то пытался покуситься на его владения, немедленно получал должный отпор. Никто не смел работать в преступном мире, не заплатив налоги боссу, никто не мог вступить в мафиозные ряды без его предварительного согласия, не совершалось ни единой сделки, если это было неугодно боссу. Спилк мертвой хваткой держал в руках свою территорию — очень тихую и безотказно управляемую.

До недавнего времени, как явствовало из донесений, получаемых Боланом, в Мексике не происходило ничего из ряда вон выходящего. И вдруг словно плотину прорвало: Акапулько превратился в главный перевалочный порт на пути следования героина и кокаина. По слухам, со всего света в Акапулько пачками доставлялись шикарные девочки, и немудрено, что многие толстосумы охотно прибывали сюда на собственных реактивных лайнерах, а затем медленно и со вкусом дрейфовали от одного роскошного курорта к другому. Ясно, что везде для них таилась услада и для тела, и для души. И не одни девочки скрашивали их отдых.

Именно благодаря неустанным наблюдениям за действиями Бобби Кассиопеи Болан сумел вычислить и возникновение новой мафии, и предстоящую Конференцию в Акапулько. Прибыв в город, Болан быстро убедился в справедливости своих предположений. И первые его жертвы следовало расценивать не более как отдаленный удар грома, лишь самое начало тщательно спланированной войны.

Несомненно, Марти, лежавшая на постели Палача, была каким-то образом связана с мафией. Но думать сейчас об этом не хотелось. Вид прекрасного обнаженного тела вызывал у Болана совсем иные мысли и чувства, хотя, по правде, его не очень-то занимало, что с девушкой может случиться завтра или послезавтра — да, в конце концов, и через несколько часов! Впрочем, этого с достаточной уверенностью он не решился бы сказать и о себе самом.

Конечно, Марти способна была вскружить голову любому из мужчин. Болан тяжело вздохнул возле кровати, любуясь своей гостьей. В другой раз он и не стал бы размышлять, не стал бы тянуть время. Но сейчас время держало его за глотку. Дело, прежде всего — дело! Наверняка, Марти могла бы сообщить немало интересного о положении на «культурном фронте»: кто эти девушки, прибывшие сюда в качестве «секс-рабынь», откуда они и каким образом попали в Акапулько? Судя по всему, Марти Канада была в курсе многих темных делишек крошки Касса. Нельзя, живя с волками, не набраться их запаха. Стая подминает под себя любого...

Марти зашевелилась и отбросила в сторону мокрое полотенце.

— Как себя чувствуешь? — непринужденно осведомился Болан.

— Что... Что произошло? — произнесла она, растерянно глядя по сторонам.

Болан снисходительно улыбнулся:

— Информационный шок, дорогая. Ты отключилась, узнав, кто я такой.

— Зачем ты привел меня сюда? — дрогнувшим голосом спросила она.

— Вовсе не с той целью, о какой ты думаешь, — успокоил ее Болан. — Ты здесь только потому, что я не смог найти для тебя более безопасного пристанища. Надеюсь, ты не забыла, с кем имеешь дело?

— Я даже помню, чем ты в особенности любишь заниматься, — глухо ответила девушка.

Если хочешь, чтобы люди были с тобой правдивы, удивляй их — и не давай опомниться. Совершенно ясно: Марти Канада не имела ни малейшего стремления понравиться какому-то там Маку Болану, а тем паче потакать его вкусам и привычкам. Он принял это к сведению и решил подступиться к девушке с другой стороны.

— В таком случае ты, вероятно, понимаешь, что именно я пришиб крошку Касса.