Изменить размер шрифта - +

– А вы не знали?

В это время я обогнул судно «нового русского» так и не услышав окончания разговора. Четверка, собравшаяся на палубе, знала, что сокровища находятся прямо под катером, и не предпринимала пока никаких действий. Надо было им помочь. Я вытащил дымовую шашку из целлофанового пакета, дернул за шнурок и закинул в открытый иллюминатор. Нырял я не хуже Хвата. Когда я вынырнул метрах в тридцати от катера, почти у самого берега, из каюты валил густой и черный дым. Святая троица – Хват, Горилла и Фитиль, разбежавшись на палубе, прыгнула в воду. Я в это время вылезал из воды. Мы, с Данилой прихватив одежду, отбежали от берега метров на пятьдесят и стали оттуда наблюдать. Из воды показалась голова Гориллы, потом Хвата, чувствовалось, что они несут что-то тяжелое. Рядом ужом вился Фитиль.

– Меня потом не забудьте, я ведь тоже нырял, – гундосил он.

Когда Горилла с Хватом вынесли на берег гантели, на палубе из дымовой завесы появился «новый русский» с помповым ружьем и сделал предупредительный выстрел.

– Плывите с гантелями обратно, или вы покойники.

Хват с Гориллой медленно подняли руки. Фитиль как заяц улепетывал к своей машине. А дым медленно рассеивался, показывая невредимое судно. «Новый русский» недоверчиво покосился внутрь своего «Титиника», и, не выпуская из рук ружье, запустил двигатель.

И в это время, с небольшим опозданием из-за бугра донеслась милицейская сирена. «Новый русский» убрал ружье, и помахав на прощанье белой фуражкой прибавил газу. Катер встал на дыбы, и как норовистый конь понес его к Средиземному морю. Фитиль завел свой старенький автомобиль и притормозил около Хвата. Хват хотел затащить в машину хоть одну гантель, но Фитиль рванул мимо.

– Стой дурак, – орал Хват догоняя «копейку». Наконец догнав снова притормозившего Фитиля, он плюхнулся на сиденье, – гони шеф, если жизнь дорога, – с испуга он начал заговариваться.

И тут, наконец, как черепаха из-за бугра, выползла шестерка оперативников. Ехала она медленно, но за то сирена выла исправно. Единственный кто не растерялся, был Горилла. Он подхватил обе гантели, и как спринтер понесся вместе с ними мимо девицы.

– Догоняй, – крикнул он. Повторять дважды не пришлось. Девица видимо не один раз бегала от милиции. Она поравнялась с Гориллой и стала заглядывать ему в глаза. Лучше бы она этого не делала. В первой же ямке она подвернула ногу и громко вскрикнула:

– Граф!

Горилла остановился. У него был выбор или гантели или она. Кого выбрал Горилла, мы так и не увидели. С прежней скоростью над жнивьем неслась его голова, а нес ли он на руках или в руках не было видно. И только когда через несколько минут вернулись удовлетворенные оперативники, мы поняли что, «исчо» не вечер, и мы можем скоро увидеть графиню Сопель-Шереметьеву. Значит убежал не с гантелями, а с нею на руках. Что делает в момент с мужиками женский пол, вай, вай, вай.

Лишняя реклама нам тоже не нужна была, поэтому мы издалека помахали Николаю с Петром, мол, у нас все в порядке и тоже окольными путями добрались до дома.

 

 

– Подвески тебе добывали! – улыбнулся я.

– А что случилось? – спросил Данила.

Настя не вытерпела и первая рассказала, что она только, что видела.

У управления милиции оперативники Николай и Петро демонстративно выжимали наши платиновые гантели.

По городу в сторону Москвы на стреляющем джипе «Кран чарохи» пронесся Хват-Барыга.

В галантерейный магазин залетел, как всегда чумовой Горилла и попросил сразу пять разных платьев сорок восьмого размера и туфли тридцать седьмого.

Фитиля никто не видел.

– А у вас что?

Данила выложил из кармана тринадцать тысяч рублей.

Быстрый переход