Ванесса откинулась в кресле и с отвращением взмахнула руками.

— Теперь вы понимаете, господин президент? Вот почему последние восемь лет так искалечили Америку. Старая гвардия никогда не доверяла людям. Поэтому мы здесь и собрались. Нужно положить конец всей этой паутине лжи, царящей в нашем правительстве.

— Понимаю, вам не терпится приступить к реализации новой политики, — сказал Мюррей. — Но если вы не возражаете, то я дам вам небольшой совет, мисс Колберн. Может быть, стоит все-таки выслушать историю до конца, прежде чем отменять взвешенные решения бывшего президента?

Ванесса снова наклонилась вперед и впилась в него взглядом. Джон Гутьеррес не мог сдержать улыбки. Неужели Мюррей Лонгуорт собирается так вести себя с Ванессой Колберн? Интересно, надолго ли его хватит…

— Да ради бога, — вздохнула она, натянуто улыбаясь. — Пожалуйста, продолжайте.

Мюррей кивнул.

— Случай с Шарлоттой Уилсон был лишь первым из зафиксированных.

Он направил пульт дистанционного управления на дисплей.

Щелчок.

Гэри Лиленд: старик, очень энергичный, с необычными глазами, горящими злобой. Столь свирепый взгляд при прочих обстоятельствах был бы, наверное, главной особенностью этого человека. Если бы не синеватый треугольник размером с дюйм. На шее…

— Этот человек поступил в больницу, а затем, несколько часов спустя, поджег свою кровать в палате. И сгорел заживо.

Снова щелчок.

Мартин Брубейкер: труп на столе в морге; покрыт глубокими — до обугливания — ожогами третьей степени, ноги ниже колен отрублены.

— Он убил троих: свою жену, шестилетнюю дочь, а потом, когда мы попытались схватить его, — еще и агента ЦРУ Малколма Джонсона.

Лонгуорт вывел на экран следующий кадр.

Блейн Танариве: обугленный, полуразложившийся труп, почти скелет, покрытый тонкими, как паутина, зелеными волокнами.

— Тоже прикончил все свое семейство, — сказал Мюррей. — Мы нашли его после того, как он уже умер.

С лица президента исчезла улыбка. Нахмурившись, он уставился на последнюю картинку.

— Что с ним произошло?

Мюррей на мгновение посмотрел на экран, затем повернулся к слушателям.

— Как только организмы погибают, их тела чрезвычайно быстро разлагаются. Менее чем через двое суток от трупов остаются лишь почерневшие скелеты.

Джон искоса следил за Дональдом, Ванессой и Томом. Это всегда было его сильной стороной: умение наблюдать за людьми, понимать выражения их лиц, осанку, жесты.

Тома, казалось, вот-вот стошнит. Дональд явно поверил увиденному. Ванесса, наверное, тоже, но было видно, что с каждым кадром она закипает и едва сдерживается. Нет, она умела держаться, и большинство людей, взглянув на нее, ничего не заметило бы. Но Джон знал эту женщину лучше других. Скрывать такое от американского народа… Будь ее воля, кому-то из чиновников явно не поздоровилось бы. К несчастью для Мюррея Лонгуорта, его голова, скорее всего, полетела бы первой.

Щелчок. Следующий кадр.

Перри Доуси: настоящий громила, лежит на больничной койке, глаза закрыты, грудь открыта, руки и ноги связаны толстыми брезентовыми ремнями. Черная, сочащаяся рана на правой ключице, забинтованное правое предплечье, трубочки, вставленные в нос и руки.

— Перри Доуси, — медленно повторил Дональд. — Знакомое имя. Не тот ли это футболист, который сошел с ума и убил своего приятеля? «Ужасный» Перри Доуси?

Мюррей кивнул.

— Доуси — единственный из известных на данный момент выживших.