Как вы догадались, мне до сих пор не удавалось рассмотреть пассажиров большой кареты даже настолько, чтобы определить половую принадлежность. Современные экипажи с тонированными стеклами и кондиционерами защищают пассажиров от любопытных глаз, мужчины носят почти такие же длинные волосы, как и женщины, и даже одежду зачастую не различишь. К тому же я избегал уделять им слишком много внимания. Напротив, обнаружив за собой тень, я с головой погрузился в хлопоты по подбору экипировки для специального зимнего охотничьего сезона, который открывался через несколько дней в глухих уголках нашего штата.

Я приобрел одежду, ботинки и ружье, после чего попытался взять напрокат машину с приводом на четыре колеса. Когда найти такую не удалось, махнул рукой и решил купить новую. Собственно говоря, направляясь сюда с ранчо, я сразу подумывал о чем-то вроде зимней вылазки на природу. Несколько месяцев регламентированной жизни как нельзя больше настроили меня побродить где-нибудь в одиночестве. Однако, исходно мои планы не были связаны с охотой — учитывая мою профессию, это напоминало бы пехотинца, расхаживающего с ранцем в свободное время.

Когда же выяснилось, что у меня появилась тень, я припомнил, что читал о предстоящем специальном сезоне и позвонил в соответствующие инстанции, чтобы получить разрешение. Если у кого-то возникнет желание побродить вслед за мной по диким угодьям, известным мне как свои пять пальцев, в течение недели, когда я могу открыто и на полном законном основании носить точное ружье дальнего боя, не имею ничего против. Это предполагало противостояние в известных мне местах и на выгодных мне условиях, но теперь получалось, что я оценил ситуацию совершенно неправильно. Ничего не поделаешь, никто не гарантирован от ошибок.

Я не спеша пересек Плаца, зашел в аптеку и купил большую катушку дюймовой клейкой ленты и кое-что еще. Если мистеру континенталь удастся проведать о моей покупке, ему придется напрячь все свое воображение, пытаясь отгадать, что к чему я собираюсь приклеивать.

Мне припомнилось, что за углом, рядом с заправочной станцией, имеется телефонная будка. Настала пора связаться со штабом. Я зашел в кабинку и набрал Вашингтон, воспользовавшись номером экстренной связи. На этой линии мы обходимся без замысловатых идентификационных шаблонов, предписываемых инструкцией секретному агенту. Часто на них просто нет времени. Вскоре длинный гудок прекратился — за тысячи миль от меня сняли трубку.

— Да? — раздался в трубке обнадеживающе знакомый голос.

— Это Эрик, — сказал я.

— Где ты, Мэтт? — спросил человек, которого мы называем Маком. Под его началом я проработал большую часть своей взрослой жизни.

Я недовольно поморщился, глядя на проезжающие машины. Мак подал мне предостерегающий сигнал, когда в ответ на кличку назвал мое настоящее имя. Следовательно, линия может прослушиваться. Неприятный сюрприз, хотя и не совсем неожиданный. Если даже линия экстренной связи не гарантировала конфиденциальность, значит новости о сложившейся ситуации, какова бы она ни была, достигли Вашингтона, и сотрудники службы Внутренней Безопасности вынюхивают подробности в поисках компромата. Предпочтительно на меня.

— Оставим географию, сэр, — сказал я, поглядывая на часы. — У меня тут небольшие неприятности, как сказали бы наши британские друзья.

— Я в курсе твоих небольших неприятностей, — голос Мака звучал строго. — Потянут тысяч на сорок долларов, не так ли?

Я тихо присвистнул. Значит, кто-то позаботился и о моем вашингтонском счете. Эти люди взялись за дело всерьез.

— Сумма впечатляющая, — отозвался я. — Где вы слышали о ней?

— А ты надеялся удержать это в тайне? — Голос в трубке стал жестким и в то же время укоризненным.