Ступени лестницы, с обеих сторон окаймленной толстыми перилами, вели к входной двери. Виктор уже добрался до нее и воспользовался дверным молоточком, который, как отметил Мэтью, имел форму корабельной пушки. Дверь открылась почти сразу. За ней показался человек в темно-синей униформе с белыми эполетами на плечах. Лицо его было мрачным, как склеп. Он взглянул на протянутое Виктором приглашение, затем на приглашение Джулиана, и впустил всю троицу в дом. Дверь за ними сразу же закрылась. Сердце Мэтью стучало, как бешеное, и он обрадовался, что взял с собой пудреницу, потому что теперь не сомневался, что она ему понадобится.

У Мэтью было достаточно времени, чтобы бегло изучить фойе. Половицы были сделаны из шикарного темного дерева, стены выкрашены в небесно-голубой цвет, а в воздухе витал сладковато-горький аромат благовоний. Изучая помещение, Мэтью вдруг увидел прямо перед собой Филина в белом костюме, стоявшего рядом с массивным дубовым столом, на котором возвышалась большая плетеная корзина. Позади него стояли двое мужчин в темных костюмах, и оба они выглядели так, будто отведали на ужин гремучих змей.

— Оружие в корзину, пожалуйста, — сказал Филин Виктору, и тот отдал ему не только пистолет, продемонстрированный в экипаже, но и еще один, чуть меньшего размера, а также изогнутый кинжал. Мэтью обратил внимание на последнее оружие. Ему показалось, что оно могло быть восточноевропейского происхождения. Возможно, оно служило подсказкой к тому, из какой же страны явился этот человек.

Но, отобрав оружие, люди Филина Виктора не отпустили. Один из мужчин в темном костюме вышел вперед и строго скомандовал:

— Снимите пальто и шляпу, повесьте их вон там и поднимите руки. — Кивком он указал на крюки, висевшие на стене. На них уже покоились две треуголки, чья-то остроконечная красная шляпа и три пальто, одно из которых выделялось длиной до пола, и было сделано из желтовато-коричневой шкуры какого-то животного. Второй мужчина взял сумку Виктора, принял из его рук любезно предложенный ключ и заглянул внутрь.

Виктор беспрекословно подчинился всем указаниям: снял треуголку, под которой показались эбеново-черные волосы, и пальто. Мужчина обыскал его, двигаясь от затылка до задней части ботинок, прежде чем ему вернули сумку.

К этому времени Джулиан положил свой пистолет в корзину, и настал черед Мэтью. Отдав свои пистолет и кинжал, он заметил, что в корзине лежат уже несколько пистолетов и ножей, а также предмет, напоминающий кастет, усеянный маленькими гвоздями.

— Один момент, — сказал Филин, положив свою бледную руку на грудь Мэтью.

Мэтью попытался замереть, хотя колени его задрожали. Выпученные глаза Филина буравили его, не мигая. Он изучающе смотрел прямо в лицо Мэтью, вглядываясь, казалось, в каждую пору его кожи.

— Я знаю вас, — сказал Филин. — Не так ли?

— Простите, — вмешался Джулиан. — Барон Брюкс не говорит по-английски.

— Тогда спросите его, где я мог раньше его видеть. Его лицо… почему-то кажется мне знакомым.

Джулиан мешкал всего мгновение. Затем он заговорил с резким акцентом, напоминавшим тот, что он демонстрировал при разговоре с ночным управляющим гостиницы:

— Хаммер эстад угла каляйн, йа?

— Nein, — ответил Мэтью, борясь с комом в горле.

— Он сказал: «Нет», — пожал плечами Джулиан, обращаясь к Филину елейным голосом. — Я спросил его, встречались ли вы прежде.