— А что вы делаете здесь, на борту? — поинтересовался он более строгим тоном, чего и сам не ожидал. Верити вздрогнула от неожиданности. Он тихо обругал себя. — Извините за мой обвинительный тон. Я просто сорвался… Дело в том, что там, на Тобаго, вы мне не сказали, что вы — одна из пассажирок "Александрии".

Верити только пожала плечами.

— Я не думала, что вам это интересно. В конце концов у вас выдался свободный денек, и скажи я вам, что я — ваша пассажирка, вам пришлось бы вновь играть привычную роль капитана. К тому же вы мне показались таким… Право, не знаю. Я сама была так рада побыть немного в одиночестве, подальше от всех, и у меня просто не хватило духа заставить вас снова думать о судне, вновь окунуться в постылую служебную атмосферу.

Грег, качая головой, улыбался, будучи вынужденным признать, что в чем-то она права.

— Благодарю вас, — сказал он, — это наверняка испортило бы мне весь день. — Верити покоробили его слова. — Я удивлен, почему вы не в театре? — спросил Грег, осознавая свою неловкость. Там, на пляже, Верити Фокс была лишь прекрасной незнакомкой с растрепанными волосами и не таила в себе никакой угрозы. Теперь же она пассажирка, как и другие. А пассажирка на борту "Александрии" для него недоступна как луна. И дело не только в обычном служебном этикете. Ее пребывание здесь, на этом судне, да еще во время его первого рейса, означало, что либо она сама богата, либо любовница очень богатого и влиятельного человека. При мысли, что она могла быть здесь со своим мужчиной, что она любовница одного из этих надутых, высокомерных, всемогущих богачей, что-то царапнуло у него внутри. Глубоко вздохнув, он резко повернулся и увидел сигнальные огни другого судна приблизительно в миле от них.

— Сейчас мы пройдем мимо, — тихо сказал он, а Верити, повернувшись вслед за ним, с удовольствием наблюдала за ярко освещенным лайнером.

— Как здесь чудесно! — воскликнула она. — Как вам повезло с профессией!

Грег, довольный, кивнул.

— Вы правы. Я всегда хотел плавать, еще когда был совсем мальчиком.

Верити понимающе кивнула.

— Я знаю, вы мне уже об этом говорили.

Он бросил на нее острый взгляд и тяжело вздохнул. Он на самом деле сказал этой незнакомке кучу разных вещей там, на Тобаго. То, о чем ни за что на свете не поведал бы пассажирке. По-видимому, пора подвести итог. Какой же вред причинил он себе своей болтовней?

— Ну, не смею вам больше докучать, — сказал он с очаровательной улыбкой.

— Бросьте! — обиженно воскликнула она. Он уставился на нее, ничего не понимая. Она качала головой. — Простите меня. Просто мне не нравится, когда со мной разговаривают… как с покупателем в лавке, — с трудом закончила она фразу.

В этот момент на "Александрии" заревела сирена, и Верити вздрогнула всем телом.

— Не бойтесь, все в порядке. — Грег сделал шаг к ней и мягко взял ее за руки. — Тот теплоход сейчас подаст нам точно такой же ответный сигнал. — И словно по его команде до них издалека донесся оглушительный вой сирены. Оба лайнера расходились, приветствуя друг друга в ночи.

— Извините, — улыбнулась Верити. — Сейчас мои нервы… уже совсем не такие, как прежде, — сказала она прерывистым голосом, чувствуя приятно возбуждающее, трепетное прикосновение его рук.