Изменить размер шрифта - +
Однако моя наблюдательная родственница все же отметила странность ранних сборов, затеянных мною сразу после бодрящего контрастного душа.

– Так, так… – протянула она. – Никак опять на работу собралась?! – констатировала Мила, оглядев меня внимательным взором.

– Еще не знаю, иду на предварительную встречу, – честно ответила я.

– Зато я знаю, куда еще может торопиться молодая девушка в семь часов утра! – В голосе тетушки звучала стопроцентная убежденность. – От твоих услуг может отказаться либо идиот, либо решивший добровольно покинуть этот мир… э… хотя, в принципе, все тот же идиот, – философски заключила она, высоко оценив мои профессиональные качества.

– Еще рано говорить и о встрече, до которой достаточно времени, и о работе, может быть, меня не устроят его условия, или его мои, – пожала плечами я, и тут же прикусила язычок, поняв, что теперь уже моя энергичная родственница охотно ухватится за случайно оброненное «его» и клешнями вытащит из меня всю информацию о новом деле.

– А что, он молодой, этот твой клиент? – в подтверждение моих опасений спросила она, слегка сощурив любопытный глаз.

– Средних лет, – равнодушно отчиталась я.

– Красив? Богат? Холост? – затараторила она, роняя слова, как пулемет отстреленные гильзы.

– Не знаю, мне это неважно, – ответила я.

– Неважно ей! – привычно возмутилась тетушка. – А мне важно!.. Важно, что такая красота пропадает. Да ты посмотри на себя: «мисс мира», если бы вздумала участвовать в конкурсе. А все нос воротишь! – Я привалилась к дверному косяку, приготовившись выслушать типичный монолог на предмет моей личной неустроенности. – Ты что думаешь, волосы всегда будут такими шелковыми и блестящими, талия тонкой, а ножки ровненькими?

– Если постараться, то достаточно долго, по крайней мере, ножки – уж точно! – позволила я немного пошутить, чтобы разрядить готовую накалиться обстановку. Хотя, должна отметить, что была действительно убеждена, произнося слова о долговечности собственной красоты, так как мои многолетние тренировки и занятия спортом возымели по части моего внешнего вида самые положительные результаты.

– Ну и что, и кому все это?! – воскликнула тетя.

– Мне.

– Не тебе, тебе-то зачем… – раздухарилась милейшая Мила, как я люблю ее называть мысленно. – О муже надо думать, о детях, – тем временем, раскрыла она, наконец, все карты.

– Я думаю… иногда, – решила я ее немного успокоить.

– Ну, так и что, этот твой новый клиент, он какой? – немного смягчилась после моей последней фразы родственница.

– Обыкновенный, я полагаю, да к тому же ему еще и помощь нужна… – Я вспомнила об оптической винтовке, изъятой мною, которую охранник Максим забрал с собой.

Моя добрейшая тетя замерла на какое-то мгновение, потом, тяжело вздохнув, проговорила:

– Ладно уж, иди к своему клиенту, но хоть пообещай, что присмотришься к нему, вдруг он и есть тот самый, кого ты ждешь…

Я, естественно, никого не ждала и не искала, но сообщить об этом тетушке означало разбить ее трепетное, почти родительское по отношению ко мне сердце, поэтому я ограничилась проникновенным ответным взглядом с легким утвердительным кивком.

Тетушка моментально воспряла духом и гораздо более легким тоном запричитала:

– Вот и славно, вот и хорошо. Да, – задержалась она в дверях моей комнаты, – я надеюсь, что ты не уйдешь, не отведав моей фирменной запеканки?

– Ну, разумеется, нет, – уверила я ее, облизнувшись в предвкушении.

Быстрый переход