|
И самое главное — вся эта круговерть мне по душе. Я наконец-то ощутил в полной мере то, что вернулся домой. Почему? Потому что снова вокруг творится дурдом. Потому что времени ни на что не хватает. Потому что разные вроде бы события неведомым образом стягиваются в один тугой узел, который еще чуть-чуть, и может трансформироваться в петлю. И еще, потому что снова нет никакой ясности — кто мне друг, кто мне враг. Там, в Европе, все было более-менее ясно. Кто бы что не говорил и не писал, но простые они там все, незамысловатые. Разве что Генриетта так и осталась для меня загадкой. Но в любом правиле всегда есть исключения, верно? А остальные…. Как улицы в их городах. Они же у них или параллельны, или перпендикулярны. А у нас? Улица, первый переулок, второй, третий, после проходной двор, а за ним тупик. Но если очень надо, то и из тупика есть выход, через сквозной подъезд.
Так что — я дома. Не повезло тебе, Жози. — А давай с тобой махнем в Санкт-Мориц? — с придыханием предложила она — Там есть один отель, ему уже двести с лишним лет! И нас с тобой уже ждет мансардный номер. Все, как мы любим — вид на горы, тишина, вино, свечи, ты и я! — И некая неприятность, которая ни с того, ни с сего свалилась на голову владельца этого отеля — продолжил я ее фразу — Верно? — Не «некая», а «пустяковая» — поправила меня француженка — Верно расставляй приоритеты. Главное — мы с тобой и наша любовь. А невесть откуда выползший призрак… Ты быстренько загонишь его туда, где ему и место, для тебя это раз плюнуть. Разве не так, Алекс? Разве я не права? — И да, и нет — рассмеялся я — Ты конечно же права, солнышко. Все эти призраки из старых отелей и гостиниц часто похожи друг на друга. Редко, когда что-то на самом деле интересное попадается. Но вот с остальным промашка вышла. Я не поеду в Швейцарию. Мне некогда. — Слушай, я понимаю, что в Венгрии сейчас очень и очень неплохо — вкрадчиво шепнула в трубку Жозефина — Вокруг весна, у тебя играет кровь, грудастые девицы пляшут вокруг майского шеста… Или какие там у них забавы? Я просто не знаю. Но что они значат в сравнении со мной? Будь честен, Алекс, их много, а я у тебя одна. Одна на всю жизнь. Воистину, ее тщеславие и самооценка достойны того, чтобы их какой-то психолог в кандидатской отразил. И самое забавное в том, что она на самом деле так думает. Это не шутка и не игра. — Я не в Венгрии. — Что? Просто плохо слышно. — Жози, я уже не в Венгрии. Я домой вернулся. В Россию. И, как выяснилось, у меня тут масса дел накопилась, причем все они требуют пристального внимания. По этой причине я до осени точно не выездной. А то и до следующего года. — Алекс, помощь требуется моему очень хорошему другу — зашла Жозефина с другой стороны — Я уже обещала. Он на нас с тобой надеется. — Вали все на меня — предложил ей я — Как обычно: «ох, уж эти русские», «они только бомбы умеют делать», «он объезжает нового верхового медведя, потому не может приехать». — Алекс, ты не понимаешь — Жозефина замолчала — Ладно, хорошо. Я возьму всего тридцать процентов комиссионными. Семьдесят — твои. — Оставь себе все сто — разрешил я — И заблокируй телефон своего хорошего друга, чтобы он не смог тебе дозвониться с претензиями. Это единственное, чем я могу тебе помочь. В чем, в чем нельзя отказать моей приятельнице-ведьме, так это в чутье. Вот и сейчас она каким-то седьмым, а то и десятым чувством поняла — дело провалено, не уговорить меня никак. — Я думала, прошлое связало наши судьбы навсегда — печально и показно-ошарашенно, с горючей девичьей слезой в голосе пролепетала она — И как же мне сейчас больно. |
