В это время на площадке остановился лифт, из которого вышла другая парочка: черноволосая женщина лет тридцати пяти и крепкий широкоплечий мужчина в костюме, с крупными чертами багрового лица.

Женщина воскликнула:

— Ах ты подлец! Разгуливаешь здесь с малолетними проститутками! — И она отвесила Леониду пару звонких пощечин. Следующую порцию пощечин получила девушка, по-прежнему не выпускавшая руку мужчины. — Это тебе, чтобы знала, как гулять с женатыми мужчинами!

— Богдана! — воскликнул Леонид, придя в себя от пощечин. — Ты все это неправильно понимаешь!

И тут же руки Богданы буквально забарабанили по его лицу.

— Ах, как интересно! — воскликнула соседка и, наклонившись, взяла на руки кота, мурлыкавшего у ее ног.

Мари бросилась к своей двери, Леонид — за ней, следом преследующая его Богдана, Ксана и мужчина, сопровождавший жену Леонида.

Дверь квартиры распахнулась, и на пороге появился Фил с пистолетом в руке. Бегущая ему навстречу Мари закрыла собой сектор стрельбы, и он, матерясь, шагнул в сторону, но в это время Леонид, споткнувшись об кота, оказавшегося у него под ногами, потерял равновесие, падая, пролетел по инерции пару шагов и сбил Фила с ног. Выстрел прозвучал, но пуля попала в стенку и рикошетом ударилась в дверь лифта. Леонид двумя руками вцепился в руку Фила, сжимающую пистолет, но тут же получил сокрушительный удар другой рукой в ухо. В голове у него все закружилось, и он бы выпустил руку с пистолетом, если бы на помощь не пришли мужчина и Богдана, налетевшая с пощечинами на Фила. Мужчина попытался применить болевой прием, но, получив подсечку, рухнул на пол. Тут же досталось и Богдане, и она отлетела на несколько шагов от дерущихся, больно приземлившись на копчик.

— Я вызвала милицию — они уже едут! — громко сообщила старушка из-за двери, наблюдая за происходящим через небольшую щель.

Мужчина, быстро заломив кисть Фила, заставил его выпустить из руки пистолет и тут же получил несколько сокрушительных ударов по голове, позволивших Филу освободиться, чтобы попасть в объятия пришедшего в себя Леонида. Фил понял, что с таким количеством противников ему не справиться и, ударив Леонида локтем в ребра, вырвался и бросился наутек. Леонид настиг его у выхода на пожарную лестничную площадку и обхватил руками за талию, не давая тому наносить удары, как тот ни изворачивался. Внизу раздался вой милицейской сирены.

— Как ты мне надоел! — заревел от ярости Фил.

Леонид, ободрившись, напряг силы и поднял Фила, намереваясь бросить его на пол, но тут же заработал удар пяткой в пах, от страшной боли выпустил противника и, согнувшись, стал растирать больное место. Фил отказался от попытки уйти через черный ход, заломил Леониду руку и потянул его на вертолетную площадку.

— Тебе суждено отсюда взлететь, и ты взлетишь, чего бы мне это ни стоило! — шипел Фил, таща его к краю площадки.

Леонид из-за боли не мог сопротивляться, он с ужасом смотрел на приближающийся край площадки. Его тело уже легло на оградительный бортик, а голова закружилась от высоты, — ясно было, что полет окажется смертельным. Вдруг раздались выстрелы, и Леонид почувствовал, что захват «администратора» ослабел. Обессиленный, он свалился кулем на площадку, наблюдая, как его противник словно колышется на ветру, пытаясь сохранить равновесие. «Администратор» повернул к нему свое мгновенно осунувшееся и побледневшее лицо, в уголке рта показалась кровь, которая тонкой струйкой стала стекать по подбородку; его глаза остановились, в них читалась пустота приближающейся смерти.