— Начинай, — повел стволом «глушака» Джехангир. — Если сможешь продержаться пару минут, я, возможно, изменю свое решение.

В то же мгновение Крутов прыгнул к телохранителю и на выдохе, с «энергетическим выхлопом», ударил гиганта «рукой-копьем». Сжатые пальцы пробили грудную клетку телохранителя, минуя ребра, вонзились в сердце. Егор сжал руку и вырвал его из груди. Повернулся к Джехангиру, бросил ему под ноги сердце тяжело рухнувшего за спиной парня. Сказал глухо:

— Я не хочу вас убивать, учитель. Где Лиза?

Джехангир поднял руку с «глушаком», лицо его пожелтело, потеряло былую бесстрастность каменного идола, глаза сузились, наполнились тьмой.

— Кажется, я тоже тебя недооценил…

Крутов шагнул вперед, и Джехангир выстрелил. И… ничего не произошло! Егор продолжал идти. Мстислав Калинович посмотрел на пистолет в руке, на полковника, еще раз нажал на курок и наконец понял.

— Ты вынул аккумулятор… стой! — Он поднял зажатую в левой руке коробочку. — Это дистанционный взрыватель. Еще один шаг — и я нажму кнопку!

Егор остановился.

— Учитель, вы заставляете меня действовать по закону зэков: не верь, не бойся, не проси. Это не моя философия, но я готов исповедовать и ее, если вы откажетесь от своей. Может быть, лучше решим проблему иным путем? Боевым? Победите вы — делайте все, что хотите, если же победу одержу я, вы скажете, где Лиза, и я вас отпущу. Клянусь!

Джехангир попятился.

— Стой, где стоишь, Крутов. Иначе будешь виновен в гибели своих коллег. А этого тебе не простят…

За спиной командующего Российским легионом возникло движение, из-за низкорослого ельника выскочили две фигуры в черном. Джехангир оглянулся и поднял над головой руку с дистанционным взрывателем.

— Не-е-е-ет! — закричал Егор, бросая давно приготовленный сюрикэн.

Но было уже поздно, Джехангир нажал кнопку. Стрелка сюрикэна угодила ему в шею одновременно с раздавшимся взрывом.

Казалось, взорвался весь лес! Содрогнулась под ногами земля. Над деревьями выросла стена выброшенной вверх земли, дыма и пламени. Деревья шатнуло мощной ударной волной, запутавшейся в ветвях и кустарнике и, к счастью, не доставшей Крутова. И все же на какое-то время он оглох, ослеп и остолбенел, не в силах перенести боль утраты… потом почувствовал чью-то горячую ладонь на своем локте и очнулся. На него смотрели внимательные озабоченные глаза Ираклия Федотова, магистра Ордена чести и контрразведчика.

— Ты как? В порядке? Идти можешь?

Крутов пошевелил занемевшими губами. Ираклий понял.

— Все в норме, полковник, мы предупредили твоих «витязей», все живы-здоровы, ждут у дороги.

— Что?! — Егор не поверил своим ушам. Перехватило дыхание. — Что ты сказал?!

— Пошли, нас ждут. Мы следили за вами и слышали, как этот твой бывший учитель вещал о будущей революции. Ну, и предупредили твоих парней. Кстати, твоя Елизавета ждет тебя в деревне…

Крутов посмотрел на Ираклия зачарованно-недоверчиво и вдруг бросился бежать.

— Да постой ты!.. — Федотов попытался его остановить, но ухватил только воздух, отрицательно покачал головой Корнееву, готовому броситься наперерез полковнику. — Пусть бежит. Мы найдем его в Ковалях.

Кусты зашевелились. Контрразведчики схватились за оружие и увидели человека в черной рубашке и таких же брюках, смуглого, с усиками и бородкой. Длинные блестящие волосы цвета воронова крыла были перехвачены на затылке красной лентой, образовывая хвост. Не обращая внимания на Федотова и Корнеева, он подбежал к лежащему ничком Джехангиру и склонился над ним.