Бессараб глотнул какой-то янтарной жидкости из стеклянной фляжки, покачал пальцем. Глаза его стали маслеными. Видимо, это был коньяк, Егор ощутил его запах.

— Не стоит и пытаться, полковник. — Директор был железно уверен в своей безопасности и раскрыть тайны защитной системы кабинета не боялся. — Здесь везде в стенах винтовки и пулеметы с автоматическим спуском. Стоит мне произнести кодовую фразу, и от вас, как говорится, останутся рожки да ножки.

— Компьютерное управление? — «догадался» Крутов с унынием в голосе. — Вы включаете его звуковой командой?

— В принципе, вербальное управление устарело, — не почувствовал подвоха Юрий Тарасович, самодовольно улыбнувшись, — в скором времени мы перейдем на мысленное, мои помощники давно работают над этой проблемой и близки к ее решению.

— Неужели это возможно?! — В голосе Крутова теперь слышался страх.

— В мире нет ничего невозможного, — философски заметил Бессараб. — Раз природой заложена такая возможность в человеке, рано или поздно она будет реализована. Да вы не волнуйтесь так, полковник, вам это пока не грозит.

— А если в разговоре с гостями вы случайно назовете пароль и компьютер начнет стрельбу?

— Не начнет, — беззаботно отмахнулся Бессараб. — Он включает систему только при непосредственной угрозе нападения на меня. Стойте, где стоите, демонстрирую. — Юрий Тарасович сделал еще глоток коньяка и произнес: — «Желтая карточка!»

Тотчас же по цепям компьютерной сети — Егор чувствовал всплески электромагнитного поля — промчалась бесшумная лавина электрических импульсов, и в стенах кабинета вспыхнули рубиновые глазки, протянув через всю комнату тоненькие лучики лазерных прицелов. Лучики скрестились на фигуре Егора, и он замер.

— Теперь стоит вам приблизиться ко мне на метр, компьютер откроет огонь. Если же я захочу избавиться от вас раньше, мне просто надо будет поменять цвет карточки. Вы меня понимаете?

— Еще бы! — упавшим голосом сказал Крутов. — Вы играете в футбол?

— Когда-то играл, сейчас заядлый болельщик, фан «Спартака». А вы?

— Я болею только за сборную… мне можно идти?

— Отбой! — скомандовал Бессараб.

Лучи лазеров погасли, и в тот же момент Крутов метнулся через кабинет к начавшему вставать с кушетки Директору, включаясь в темп. И лишь приблизившись к нему на несколько шагов, понял, что недооценил реакцию хозяина. Юрий Тарасович знал о его намерениях и сознательно провоцировал Крутова на нападение, чтобы продемонстрировать ему свои возможности. Егор был уже в двух метрах от тяжеловесной на вид фигуры Директора — двигался он намного быстрее любого спортсмена, прошло всего три-четыре тысячных доли секунды, казалось, никто не в состоянии зафиксировать этот бег, — но Юрий Тарасович все-таки успел произнести:

— «Желтая карточка!»

И Крутов с огромным трудом затормозил в метре от противника, так ловко поймавшего момент атаки. Лазерные лучики светили ему в глаза, щекотали лоб, шею и затылок, и уйти от них не было никакой возможности.

— Mолодец, полковник! — усмехнулся Бессараб, любуясь готовой к прыжку фигурой Крутова. — Я восхищен! Еще ни один «кролик», а их тут побывало не меньше десятка, все профессионалы, не смог подойти ко мне так близко. Еще мгновение, и я бы не успел. Надо будет учесть это в будущем. Хотя честно признаюсь, люблю щекотать себе нервы подобными играми. А теперь прощай, мой… — Директор не договорил.

Кто-то появился в кабинете, за спиной Егора.