Я ударила лошадь, вынуждая ее помчаться назад и игнорируя крик Хантра «ваше высочество!»...

И мчалась я не туда, куда приказывал разум, долг и ответственность, а к лесу, выхватывая, как в кошмаре, кинжал, с которым обращаться не умела, но носила, как и было положено... И мне было страшно, очень... не за себя. Может, я и убью рыжего, но сама! Своими руками и желательно придушив! Но я не могу уехать и оставить его здесь... не могу! Не знаю почему! Думать буду потом!

Лошадь ворвалась в толпу синих тварей с черно-зелеными волосами, окруживших отчаянно отбивающихся далларийцев. Динар сражался пешим, часть его отряда тоже, остальные пытались удержаться верхом и два... два трупа я разглядела, как и гоблинов, уже пытающихся их сожрать.

Следом за мной уже мчались оитлонцы, но... я осознала, что привела их на верную гибель – гоблинов было слишком много.

– Шквархар! – возопило синее существо, и противная лапа с крючковатыми пальцами вцепилась в мою ногу...

Я ударила кинжалом, невольно вздрогнув, когда вонючая кровь хлынула фонтаном из его шеи... Зря я вернулась! Зря! Глупейший поступок в моей жизни.

Мой вывод подтвердил и полный ярости крик Динара:

– Катриона! Какого демона?!

Сама не знаю! Признаюсь честно и совершенно откровенно! Не знаю!

– Копье! – вновь крикнул Динар. – И ко мне!

С каких пор я столь послушная? Выхватив копье из перевязи у седла, я огляделась. Гоблинов ко мне не подпускали оитлонцы, и только благодаря этому я осталась жива, но синекожих тварей было много... слишком много... И все это понимали.

– Катриона! – поторопил даллариец, и я направила лошадь к нему.

Динар снял меня на землю одной рукой, второй прицеливаясь в очередного гоблина. Прислонив меня к вздрагивающей от страха лошади, он перезарядил арбалет и выстрелил снова. И снова, и снова, пока не потянулся к пустому колчану.

Я стояла неподвижно и смотрела только на свой кинжал, потому что боялась смотреть на царящий вокруг пир смерти. И мне было холодно. Несмотря на жару, на то, что я прижималась к теплому животному, меня трясло даже не от страха... от холода. Хотелось к огню... Хотелось прикоснуться к рыжему с красными отблесками пламени, пропустить его через пальцы, ощутить его тепло... Но я чувствовала смерть... только смерть... Чувствовала, как гибнут люди... из-за моей глупости! И кинжал выпал из рук, с тихим звоном упал на каменистую тропинку с вытоптанной травой. Здесь я и умру, рядом с этим рыжим, который стал моим кошмаром.

Слова вырвались сами:

– Динар, поцелуй меня...

Окончание просьбы потонуло в тихом звоне вынимаемого из ножен меча. Но он все же услышал, нервно обернулся:

– Кат, – выпад, и неосторожный гоблин падает, распоротый от живота до грудной клетки. – Сейчас не закат, да и от спора, если помнишь, ты отказалась. Девичья память, да, Кат?

Вот как можно язвить в такой ситуации?!

– Динар, к демонам преисподней, мы сейчас все умрем, ты можешь хоть как-то скрасить мои последние мгновения жизни, а?

Он умудрился оглянуться и внимательно на меня посмотреть.

– А я и пытался скрасить последние мгновения твоей жизни, – рявкнул даллариец, отбиваясь от очередной атаки гоблинов. – Но ты... вместо того чтобы сейчас мчаться подальше, отчего-то решила вернуться и погибнуть во цвете лет, утырка! Вот если ты утырка, то это неисправимо, к демонам!

Обидно, когда на тебя кричат, но еще обиднее осознавать, что собеседник совершенно прав. Это был глупейший поступок в моей жизни. Впрочем, у меня остается еще одна возможность совершить глупый поступок... и мне холодно, очень холодно, а Динар теплый.