|
Наутро башка трещит, но сама обида уже вспоминается с трудом, великая русская терапия обладает в этом смысле едва ли не тысячелетним опытом. Согласитесь, это достаточная гарантия?!
ГЛАВА ПЯТАЯ О том, что именно литературным персонажам бьют морду гораздо чаще их прототипов. Ибо прототип может дать автору сдачи…
Иван и Рахиль пришли в себя, лишь стоя на крышке автоматического люка, а эльф-террорист (антисемит и русофоб!) скалился в стороночке, держа одной рукой на прицеле влюблённую парочку, а пальчиком другой играя красной кнопочкой в пульте на стене. — Дядя, с какого дебильного перепою… — сделал первую попытку молодой человек, но был бесцеремонно оглушён громоподобным гневным воплем: «Когда, где, напомните?» — одними бровушками вопросила израильтянка, но и этот немой протест вызвал гром и молнии на её кудрявую голову: — Молчи, низкая предательница! Девица Файнзильберминц, я вытирал вам слёзы, я лелеял ваши тайны, я был вашей подругой… — Ого, блин, пошли откровения, — в свою очередь, не сдержался уже Иван, а пожилой эльф продолжал бомбардировать их необоснованными обвинениями… — Вы оба меня предали! Вы сдружились с подлыми инопланетянами, теми, что дважды брали меня в плен, бесчинствовали в нашем священном Холме, подвергали мою нравственность и моральные устои такой изощрённой пытке, которой даже нет названия в приличном обществе!.. — Опустите ствол, и я вам вся посочувствую… — Опять эти грязные намёки?! — болотной выпью взвился укушенный фрейдистскими комплексами пожилой герой-любовник. — Как говорил великий Льян Сю: «Враги мой дом сожгли, а я им вслед смеялся! Мой друг пришёл и тоже захихикал — заплакал я тогда…» Вам ясен смысл этой изумительной аллегории, наполненной простотой и утончённой печалью?! Не ясен. Ну что ж, я не особо и надеялся… — Где принцесса Нюниэль? — не в тему ляпнул подъесаул. — А-а-а!!! Вы ещё помните её имя?!! Вы ещё смеете произносить его божественные звуки и… и… и… Истерично пляшущее дуло израильской автоматической винтовки поочерёдно пыталось заглянуть в глаза то еврейки, то казака. Двух бесов он застрелил без малейших угрызений совести, так что ещё две невинные жертвы вряд ли серьёзно отяготили бы его туманную душу. Но в тот миг, когда по идее должен был раздаться первый выстрел, он вдруг бросил «галил» под ноги, гукнулся тощим задом на пол и бессильно разрыдался… — Ну, довольна, да? Погляди, до чего мужика довела… — И пока обалдевшая еврейская девочка возмущённо открывала и закрывала ротик, Иван Кочуев первым сделал шаг к несчастному Миллавеллору, по-братски присев рядом и похлопывая его по плечу. Осторожно, ибо во все стороны тут же полетела пыль… Старый эльф плакал горько и жалобно, что-то бессвязно лопоча, слёзы текли по его морщинистым щекам щедрыми весенними ручьями, руки дрожали, плечи судорожно вздрагивали, а весь его вид был настолько унижен, раздавлен и потерян, что даже Рахиль (мигом подобрав верную винтовку) отложила разговорчик с остроухим террористом на потом. |
