Потом ровный пол превратился в ступеньки. Наверх!

Даже не думал, что почувствую от этого факта такое облегчение.

Потом я понял, что снова вижу. Сначала ее силуэт, потом цвета.

Правда источник света я отследить не смог.

Как будто просто воздух стал светлее. Зато теперь я смог оглядеться. Ну да, по первому впечатлению вокруг действительно была пещера. Неровные каменные стены, кое-где камень переплетается с корнями деревьев. Хм. Получается, мы на очень небольшой глубине, раз корни досюда достают?

Потом я понял, что все-таки это вовсе не творение природы, а скорее стиль такой. Мне случалось бывать в настоящих пещерах, и ни у одной не было ровного пола. А здесь же... Я присмотрелся получше. Шершавый, как будто цельный, но все равно есть ощущение, что слишком уж он ровный для естественного.

— Теперь иди вперед один, — сказала девушка и освободила свою руку из моей ладони. — Там тебя ждут.

Она отступила на шаг в сторону, освобождая мне дорогу. Я пожал плечами и пошел вперед. Пошевелил пальцами правой руки. Немного покалывало, но уже почти не ощущалось. Хорошо, что я темноты не боюсь, иначе не дошел бы точно. Если эта змеиная отрава и впрямь питается страхом.

— Садись, — не поворачиваясь, сказал высокий беловолосый человек. Он тоже был в ниспадающих белых одеждах. Только на девушке эта хламида смотрелась платьем, а на нем вроде как монашеская ряса или что-то подобное. Ноги босые. Я огляделся, не нашел никакого предмета, похожего на стул или табурет, так что сел прямо на пол.

— Чужак, — сказал беловолосый и, кажется, хихикнул. — Это даже хорошо. Убийца. Скажи мне, чего ты хочешь?

— Выбраться на поверхность, — быстро ответил я.

— Ты не понял вопрос, — беловолосый повернулся. Глаза у него тоже были светлые, почти белые, лишь едва отливающие голубым. — Мятежный наш сын привел тебя сюда без твоего желания. Ты хочешь остаться или хочешь уйти?

Внезапно. Я задумался. Сколько я вообще времени здесь? По эту сторону поезда? Месяц? А кажется, что уже целую вечность. Я сунул руку в карман и сжал бляху со своей шишигой. Теперь уже вполне настоящей. Подумал про Натаху. Гиену. Про Йована и Феодору. Даже странно. Попытался вспомнить свою прошлую жизнь. Сейчас она казалась так далеко.

С родителями я никогда не был близок, а когда вернулся из армии... Приятели по ЧВК? Ну... Двое лучших тогдашних друзей погибли в той стране, где нас вроде бы и не было. И вряд ли кто-то узнает теперь, где именно они похоронены. Девушка