«Олимпия» летела вдоль Брантора. Через несколько минут внизу появились корабли улунт-хазулов, рядом с которыми отдыхали морские чудовища. Вдали появилась холмистая местность, усеянная тысячами кентавров. Поначалу Фрэзеру показалось, что на поле боя царит полный хаос, но затем он заметил, что небольшая часть юпитериан отходит за один из холмов. Улунт-хазулы пока не преследовали их — видимо, были изрядно измотаны долгой битвой. На земле остались сотни лежащих тел — они выглядели так же жутко и трогательно, как и погибшие колонисты на окраине Авроры.

— Теор, ты готов? — процедил Фрэзер, сжав ручки управления.

— Айя!

Фрэзер бросил корабль вниз.

Он надеялся, что улунт-хазулы разбегутся при одном виде небесного корабля. Но это были мужественные воины, умевшие подчиняться суровой дисциплине. Звуковые сенсоры корабля донесли до Фрэзера взрыв барабанного боя. Видимо, звучал сигнал: «Всем собраться!», потому что воины стали организованно становиться в ряды. Построившись огромным квадратом, они подняли вверх копья и разразились громкими криками, словно грозя космическому богу.

— Теор, я вижу яркий флаг в центре войска. Может, там находится их вождь?

— Да, скорее всего Чалхиз сам руководит боем. Мне стыдно, что я нахожусь сейчас в стороне от своих людей и почти не участвую в битве.

— Я тоже чувствую нечто подобное… Ну что ж, пора навестить Чалхиза и передать ему привет от тебя.

«Олимпия» слегка накренилась, и тогда Фрэзер выстрелил в сторону знамени двумя химическими ракетами — единственным оружием, находящимся, на всякий случай, на борту корабля. Ни на Ганимеде, ни в космосе они не представляли никакой угрозы для противника, поскольку их боеголовки были специально рассчитаны на реакцию с нижними слоями юпитерианской атмосферы, но здесь они сработали на славу.

В небе словно вспыхнуло маленькое солнце. Земля запылала, ледяные склоны холмов расплавились и потекли бурыми потоками. Облака парообразного аммиака окутали все вокруг. Многие улунт-хазулы вспыхнули факелами. Чуть позже пришла страшная ударная волна, бросившая на землю немногих уцелевших воинов. Могучий порыв ветра покатил их к реке, словно легкие шарики.

Фрэзер не мог точно сказать, много ли улунт-хазулов попало в этот адский котел. Он взглянул на другую сторону холмов, где лежали вповалку сбитые с ног наярры. Вскоре он увидел с облегчением, что в сторону реки бегут и сотни уцелевших чужаков, обожженных, вопящих от боли, но живых! Это было все, что осталось от могучей армии Чалхиза.

— Теор, как чувствуют себя ваши? — спросил он, стараясь не думать о тысячах существ другого мира, которых только что погубил.

— Слава небесам, мы были хорошо защищены склоном холма! Все ошеломлены ужасным огнем, упавшим с неба, но потихоньку начинают приходить в себя. Вальфило уже отдал приказ двигаться к реке и захватить остатки вражеского войска, пока они не уплыли на кораблях к морю. Иначе чужаки могут собраться в банды и терроризировать население Медалона. В крайнем случае мы погоним их за Дикую стену, тамошние племена быстро с ними разделаются. Спасибо тебе, Марк, ты спас нас от верной гибели! Ты собираешься сесть?

— Конечно, — сказал Фрэзер дрогнувшим голосом.

— Мы ждем тебя, брат! Только подумать, ты будешь первым землянином, посетившим нашу планету!

Фрэзер выключил передатчик и посмотрел влажными глазами на Лоррейн. Та, не скрывая слез радости, сняла ремни безопасности и, встав, прижала его голову к своей груди.

— О, Марк, вы сделали настоящее чудо! Вы, вы…

— Я — убийца, — глухо сказал Фрэзер, зажмурившись. — Я убил тысячи инопланетян.

— Но вы спасли целую цивилизацию от гибели! — горячо возразила девушка.