День или два спустя этот лживый судья сидел в зале суда и выносил приговоры по разным делам. Тут вошел Клавдий и остановился посреди зала.

«Я ищу правосудия, – заявил он. – У меня прошение. Я возбуждаю дело против Виргиния. – Напомню, что так звали отца девушки. – Если он отвергнет обвинение, то я приведу свидетелей, они подтвердят мою правоту. Рассудите дело, сударь. Правда на моей стороне».

Судья сделал вид, будто раздумывает об услышанном.

«В отсутствие ответчика я не могу вынести решения. Призовите его в суд. Тогда я разберу вашу тяжбу», – сказал он.

И вот Виргиния привели в суд и зачитали ему следующее обвинение:

«Ранее и отныне я надлежащим образом покажу вам, господин судья, что ответчик злонамеренно и предумышленно нанес ущерб вашему истцу, Клавдию. А именно, вопреки всякой справедливости, всякому закону и всякому чувству, ответчик украл у меня под покровом ночи и темноты одну из моих рабынь, связанную со мной долгом и обязательством. В ту пору она была совсем еще юной. Я также утверждаю, что ответчик злонамеренно и предумышленно объявил эту молодую девушку своей законной дочерью. Господин судья, я приведу свидетелей, которые подтвердят мою правоту. Что бы ни говорил ответчик, эта девушка – не его дочь. Верните мне ее, сударь, и поддержите закон».

Виргиний с ужасом смотрел на этого негодяя. Разумеется, он был готов поклясться, что Виргиния – его родная дочь. Он мог бы доказать это в судебном поединке, как и полагается рыцарю. Он тоже привел бы свидетелей, которые доказали бы, что этот подлец лжет. Но ему никто не дал этого сделать. Судья наотрез отказался еще что-либо слушать. Ведь этот старик очень торопился. Он оборвал Виргиния на полуслове и сразу же огласил приговор:

«Я постановляю, что истец в прошлом понес ущерб, и теперь рабыня должна вернуться к нему. По каковой причине вы, господин ответчик, не имеете более права удерживать ее у себя в доме. Приведите ее и поместите под мою опеку. Правосудие должно восторжествовать любой ценой».

Так это произошло. Неправедный судия состряпал дело, оклеветал благородного рыцаря – и вот Виргиний должен передать родную дочь в руки распутника! Судья вот-вот растлит невинную деву. После оглашения приговора Виргиний вернулся домой и, понурив голову, сел у себя в зале. Потом он позвал дочь. У него было пепельное лицо и померкший взгляд. Он чувствовал к ней такую жалость, что просто не мог выразить ее словами. Но он уже твердо решил, чтó делать.

«Дочь моя, – обратился он к ней. – Дорогая моя Виргиния. Тебя ждет ужасная участь. Ты должна выбрать между смертью и вечным позором. О, если бы я никогда не рождался на свет! Ты не заслужила такой судьбы. Неужели ты родилась для того, чтобы пасть от ножа или клинка? О милая дочь, погубительница моя, я старался растить тебя в мире и в нежности. Ты всегда царила в моих помыслах. Ты была моей первой радостью, но теперь станешь моим последним горем. Ты – жемчужина целомудрия. А теперь, моя дорогая, ты должна терпеливо принять смерть. Таков мой приговор тебе. Я выношу его из любви к тебе, Виргиния, а не из гнева или ненависти. Но ты должна умереть. Я отрублю тебе голову, чтобы спасти от более ужасной участи. Я проклинаю тот день, когда этот лживый судья, Аппий, впервые увидел тебя!» – И отец рассказал ей о том, что произошло в зале суда. Мне нет нужды повторять вам все это.

«О дорогой отец, пощади! – Таковы были первые слова Виргинии, обвившей ему руками шею. А потом она разразилась слезами. – Дорогой отец, неужели я умру? Неужели нет другого выхода? Нет никакого средства?»

«Никакого, любимая моя дочь.