— «Золотой аромат»! — воскликнула Кэтти. — Лучшие сигареты курите даже вы, мой мальчик, неправда ли? И у него еще сто тысяч фунтов годового дохода!

— Нужно уважать традиции господствующего класса, — спокойно сказал Майкл.

Обернувшись и пожелав Бетси и ее отцу доброго здоровья, он взял «прекрасную Тенби» под руку и оба покинули комнату.

Они стояли перед домом Фелтонов, в ожидании такси. Маленький дорожный чемоданчик мисс Тенби лежал на скамейке.

— Что, положено сначала поесть? — спросила она дерзко.

— Мне кажется, что вы хотели меня припереть.

— Ваша манера выражаться прямо ужасна! — ответил он, укоризненно покачав головой. — Я, к сожалению, не могу вас припереть, как вы это называете, и поэтому согласимся на компромисс, если вы пойдете со мной отобедать.

Кэтти медлила.

…В маленьком погребном ресторане, в Сохо, где скверная вентиляция компенсировалась целым морем света, они спокойно поели.

— Ну-с, Кэтти, расскажите, какие у вас вызрели планы, — начал Майкл. — Они меня очень интересуют. Уверен, что это не мелочи, а очень блестящий серьезный план.

— Эти жемчужины нагнали на меня немало страха, — сказала девушка, пропуская мимо ушей его вопрос. — Было бы сущей бедой влипнуть из-за этой истории, да еще такой мелкой, к которой к тому же не имеешь никакого отношения!

— За это можете быть благодарны мне, — заметил Майкл.

— Я никогда не смогу сполна вознаградить вас за такую неоценимую услугу. — Кэтти оделила его многозначительным взглядом.

— Вы хотите сказать, что за это в один прекрасный день натравите на меня одного из ваших коллег — Грэгори или самого полковника, а может быть, даже маленького Штокмара — дабы он преподнес бы мне какой-нибудь подарочек…

— Ну, что вы! — сказала девушка. — Наоборот, если бы в криминальной полиции не было таких молодцов как вы, то нас бы уже давно накрыли! Вы являетесь для нас особого рода защитником и нам выгодно видеть вас живым и здоровым. Если бы с вами что-нибудь случилось, то всей преступной братии пришлось бы надеть траурные одежды.

Она прищурила глазки.

— Ради какой цели, как вы думаете, я заняла должность секретарши у графа Фланборуга? — спросила она.

— Понятия не имею! — ответил Майкл. — Но я, конечно, сразу догадался, что это вы, когда услышал про классную стенографистку и итальянские песни. Будьте осторожны: мне бы очень не хотелось наставлять вас…

— Пожалуйста, не надо, — отрезала она.

— Но я все-таки должен вам сказать, что очень часто поражался тому, как такая образованная милая девушка может заняться воровством, вместо…

— Вместо того, чтобы мучиться целые дни и зарабатывать три фунта в неделю? — закончила она. — Вы полагаете, что было бы лучше, если бы я жила в маленькой комнатушке, на четвертом этаже какого-нибудь казарменного здания, позволяла приставать шефу отделения в конторе и поставила на карту свою непорочность за какой-нибудь ужин и бутылку красного вина? Действительно, можно поражаться тому, что я этого не предпочла, не правда ли? Такого рода жизнь некоторое время у меня уже была, но должна вам признаться, Майкл, что она мне отнюдь не понравилась.

Она посмотрела ему в глаза.

— Видите ли, женщине борьба за жизнь стоит большего напряжения, нежели мужчине. От нее требуется красота. И ее цена и положение в жизни зависят от этого. Даром мужчины не оказывают женщинам никаких услуг.