В принципе если Генеральный прокурор балуется с проститутками — за чужой счет, кстати, да еще позволяет, чтобы его фотографировали, то есть становится беззащитным перед элементарным шантажом, он конечно же должен немедленно покинуть свой пост.

Но рискнул бы Бордюжа по собственной инициативе отправлять Генерального прокурора в отставку? Не было у него таких полномочий. Значит, выполнял поручение?

Почему же в Кремле решили избавиться от Скуратова?

Это были очень тяжкие месяцы для Бориса Ельцина. Будущее было совершенно не ясно. На ключевой должности генерального прокурора — на случай всяких непредвиденных обстоятельств — хотелось иметь надежного союзника. Скуратов тоже не знал, как сложится будущее, и держался отстраненно, поэтому в Кремле не считали, что могут на него положиться.

Но Бордюжа не справился с поручением. Скуратов заявления об отставке не написал. Больше того, стал говорить, что его преследуют по политическим мотивам, не дают расследовать громкие коррупционные дела.

Скуратова отстранили от должности, его перестали пускать в здание прокуратуры. Против него возбудили уголовное дело. Но заменить его своим человеком не удалось, потому что Совет Федерации не согласился на увольнение Скуратова — губернаторы надеялись, что он выдаст важные кремлевские тайны.

Ничего важного он так и не поведал, чем напомнил незабвенных Гдляна и Иванова. Страна жаждала разоблачений, даже их требовала, но ни знаменитые в прошлом следователи, ни отставленный Генпрокурор так ничего и не рассказали.

Но скандал, крайне болезненный для Бориса Ельцина, разразился. И ответственность за провал операции со Скуратовым возложили на Николая Бордюжу. В апреле 1999-го его отправили в отставку. Так завершилась многообещающая карьера человека, на которого в окружении Бориса Ельцина в какой-то момент делали очень крупную ставку.

Последние месяцы 1998-го и начало 1999-го были временем отчаяния и тревоги в жизни обитателей Кремля. Это было время, когда стало ясно, что президент Ельцин настолько тяжело болен, что неизвестно, сколько времени он продержится.

История болезни Бориса Ельцина остается тайной. Но академик Чазов, руководитель кардиологического центра, в котором Ельцину делали операцию, пишет, что у Бориса Николаевича было пять инфарктов и шестой мог стать смертельным.

Академик Чазов считает, что здоровье Ельцина было подорвано не только физическими и эмоциональными перегрузками, но и злоупотреблением горячительными напитками, а также неумеренным приемом успокаивающих и снотворных препаратов.

В октябре 1998-го Борис Николаевич полетел в Узбекистан и Казахстан. Но чувствовал себя очень плохо. Прямо под прицелом телевизионных камер в аэропорту он едва не упал. Его удержал Ислам Каримов, президент Узбекистана. Поездку свернули, и президент досрочно вернулся в Москву. Врачи сообщили, что у президента был трахеобронхит с высокой температурой. Но по Москве поползли слухи, что президент совсем плох.

И страшная мысль: кто придет после него? и как он себя поведет? — не покидала ни самого Ельцина, ни его окружение. Ведь тогда сильны были позиции тех, кто говорил, что Ельцина надо судить за развал страны. И в устах некоторых политиков это звучало угрожающе.

В какой-то момент Ельцин, кажется, даже был готов передать государство Примакову. Через две недели после назначения Евгения Максимовича главой правительства президент вдруг многозначительно и доверительно заговорил с ним:

— Давайте думать о стратегических вопросах. Я мыслю вас на самом высшем посту в государстве!

Примаков благоразумно отказался развивать эту тему. Да и Ельцин быстро понял, что Примаков слишком самостоятелен.

Идея подыскать преемника самому казалась самой разумной. Но кого выбрать? Эскизный портрет преемника набросать было несложно: молодой, энергичный, располагающий к себе, желательно из военных и из тех, кто в политике недавно и еще не успел примелькаться.