— Это самое трудное, что я когда-либо делала, — резко ответила Гуиналь. — Но единственная альтернатива — отчаяние, а ты не больший трус, чем я.

— У меня нет твоей силы, госпожа моя. — Налдет неожиданно закашлялся.

— Тогда возьми силу у тех, кто готов ее предложить, — мягко посоветовала барышня. — Не жалуйся на то, что потеряно, и не мучайся из-за того, что нельзя изменить. Не отгораживайся от людей, которые хотят тебе помочь. Может, одному и проще забыть про боль и сожаление, но это не стоит такой цены.

— Я не могу вернуться в Хадрумал, — промолвил маг убитым голосом. — Я не вынесу всех этих вопросов, жалости, шепотов в углах…

— Поговори с Узарой, — предложила Гуиналь. — Да и кто сказал, что тебе нужно возвращаться в Хадрумал?

— А что мне делать в Келларине? Строить новую жизнь на одной ноге и костыле? — Неуверенность Налдета вновь сменилась гневом. — Люди до конца моих дней будут видеть дело рук Мьюрдарча, госпожа моя. С тем же успехом ты могла бы оставить его клеймо на моей груди.

Им обоим не мешает выпить. Я тихо отошла и снова приблизилась, напевая мелодию, которую играли сейчас на берегу.

— Хэлис не хочет, чтобы вы остались без вина. — Я просунула голову в дверь и весело помахала бутылкой. — Тут есть какие-нибудь стаканы, от которых не воняет лекарством?

— Я найду.

Гуиналь встала с кровати, где Налдет сидел, опираясь на свернутые одеяла. Несмотря на протесты мага, Минейр каждое утро приносил его сюда. Барышня твердо решила, что Налдет не будет сидеть в одиночестве и размышлять над своей горькой судьбой.

— Попроси Хэлис научить тебя пользоваться им. — Я кивнула на прислоненный в углу костыль, который стоял там без дела с тех самых пор, как Райшед его туда поставил.

— Она, поди, уже не помнит, как с ним обращаться, — проворчал Налдет.

— Хэлис целый год никуда без него не ходила, — заметила я. — И спрашивала себя, что делать со своей жизнью. Увечный наемник имеет куда меньше возможностей, нежели маг. Тебе не нужны обе ноги, чтобы творить магию.

— Даже не знаю, хорошая ты сиделка, Ливак, или плохая. — Гуиналь закрыла свой сундук с настойками и мазями. — Твои пациенты выздоравливают, лишь бы сбежать от твоих утешений?

Налдет неохотно рассмеялся, поэтому я простила леди ее сарказм, особенно после того, как увидела расчетливый юмор в ее глазах.

— Наслаждайтесь. — Я отдала бутылку и отмахнулась от барышни, когда она хотела заново наполнить мой рог. — Нет-нет, спасибо. Я ищу Райшеда.

Я неторопливо ушла, вполне довольная своим бегством. Я сделала то, что просила Хэлис. Я скажу ей, что Гуиналь была занята с Налдетом, а заодно намекну, что надо помочь магу встать на ноги — вернее, на ногу и костыль. Если барышня подумала, что я неделикатна, то пусть поглядит, как Хэлис вытаскивает кого-нибудь из хандры. Я сама видела полумертвых от ран наемников, которые возвращались к жизни только потому, что подчинялись приказам Хэлис, а не вызову от Полдриона.

От костров соблазнительно пахло жарившимся мясом. Мы с Минейром поспорили, на что будут похожи по вкусу животные с заячьей губой, которых Васпрет нашел в одной из узких долин. Минейр утверждал, что на кролика, а я была уверена — на оленя.

— Ливак! — окликнул меня Сорград и помахал бутылкой. Они с Греном стояли у поленницы. Нам всем полагалось ежедневно собирать дрова, и Райшед назначал людей, которые укрывали их ветками от дождя.

— Выпьешь? — спросил Грен.

Я покачала головой:

— Чем вы занимались сегодня?

— Говорили с Перидом и Шивом.