|
Сам он пойдёт в бой против нечестии, как простой солдат, чего, увы, не дано мне, но на меня возлагается очень ответственная задача координировать действия всех военных отрядов. Я дал своё согласие, но только при одном условии, любовь моя. Прежде, чем я заступлю на эту должность, император Ланион должен короновать меня точно так же, как рыцарь Творца Ардфеора короновал его самого. Вчера я имел разговор со всеми шестью королями нашего давнего альянса и предложил им сделать то же самое, пока кто-то другой не выхватил короны из их рук и все, любовь моя, включая твоего благородного отца, согласились. Сегодня в полдень состоится церемония посвящения нас в истинные правители. Только такие, душа моя, допускаются на Астриум, чтобы лицезреть светлый лик Творца Ардфеора. Вот я и пришел к тебе, чтобы спросить, согласна ли ты испить из этого кубка после меня? Ты самая чистая в помыслах и добродетельная женщина, какую я только видел когда-либо, но я должен предупредить тебя, что напиток посвящения может убить нас обоих. Зато если мы пройдём с тобой это испытание, то уже никто не сможет оспорить ни одного твоего решения, даже сам император Ланион, ну, а я всегда относился очень серьёзно ко всем твоим советам и ты была для меня все эти годы не только женой, но и помощником, а вместе с этим ещё и самым строгим моим критиком. Хотя я не всегда следовал твоим советам, ты не сможешь укорить меня в том, что они отвергались полностью. Что ты скажешь моя королева? Согласна ли ты, любовь моя, трудиться вместе со мной и нашим бардом-императором, чтобы ввести Адамминен в Золотой круг миров Творца Ардфеора, ведь нами сделано для этого уже так много?
Королева Эвелина впервые видела своего мужа таким. Перед ней сидел не суровый правитель, каким он всегда был, а пылкий юноша влюблённый в неё, да, и сама она, вдруг, ощутила себя юной девушкой, которой так и не дано было влюбиться, как многим другим её сверстницам. Она сделала рукой жест исчезновения и убрала тем самым ту преграду, которая была между ней и возлюбленным, большой обеденный стол, после чего, порывисто вскочив со стула, присела к нему на колени и, прижавшись к его груди воина, тихо шепнула: – Да, мой король, да, любимый. Ровно в двенадцать часов в том самом зале, где рыцарь Света короновал императора Ланиона, в присутствии немногочисленных гостей была проведена церемония коронации. Первыми из рук императора Ланиона кубки, а он извлёк их из своей магической книги два один за другим, взяли в свои руки и выпили до дна король Бальдур и королева Эвелина, после чего все остальные короли и королевы и императору, облачённому в золотые доспехи, так и не пришлось пустить в ход свой эльфийский меч. Только несколькими минутами позже, когда рыцарь Света сэр Кир стал поздравлять их, случился небольшой конфуз, королева Лириана, мать королевы Эвелины, от волнения лишилась чувств, но леди рыцарь-маг Лана Молниеносная в доли секунды поддержала её и уже в следующее мгновение та залилась смехом от счастья. Сразу после этого все семь королей во главе со своим императором и сэром Киром покинули дворец и королевы, вздохнув, решили отметить это событие в своём кругу. Им было о чём поговорить. Когда Кир ввёл на борт "Немезиды II", превратившейся из боевого корабля чёрт знает во что короля Бальдура, он даже не подозревал, какую головную боль себе приобрёл. Этот старый вояка чуть ли не через сутки, вникнув в курс дела, начал переставлять войска по своему и, изрыгая самые страшные проклятья, требовал то одного, то другого. Самое смешное заключалось в том, что у него на всё имелось объяснение. Причём такое, что оспорить его требования было очень сложно, а точнее практически невозможно. Кульминацией его решительных действий стало совещание с участием всех командиров отрядов, которое решил провести Кир. Узнав утром о том, что передовым отрядам нужно будет изображать из себя такого врага, над которым чёрные маги-воители будут просто смеяться, король Бальдур приказал эльфам спрятать свои тяжелые боевые луки и вооружиться длинными рыцарскими мечами и ещё более длинными копьями, а когда владыка Ардонадар стал возмущаться такой несусветной глупости, воскликнул: – В том-то всё и дело, владыка! Нет зрелища более смешного и идиотского, чем эльф идущий в атаку с тяжелым копьём наперевес по глубокому снегу, а его при этом бьёт по ногам рыцарский меч. |
