Бобби заулыбался и спросил:

– Сэр, вы хотите, чтобы я стал секретным агентом Астриума на Земле? Точнее резидентом, возглавляющим целую сеть своих агентов.

– Да, мой мальчик, ведь ты не Козмо, который привык работать в одиночку, но отныне и он будет частенько подключать к своей работе всю вашу команду. Так ты согласен стать ещё одним лордом Дейтхира, друг мой? Этим ты окажешь нам всем честь.

Полковник Мастерсон, которого мы переодели в парадный мундир морского пехотинца, порывисто вскочил из кресла и, встав на одно колено, как это любил делать Кир, воскликнул:

– Да, мой повелитель! Я почту это за счастье.

Старик быстро встал, поднял Бобби с колен и, обняв его, сказал смеясь и похлопывая его по спине:

– Мальчик мой, ты так искренен, выражая мне свою преданность, что я, право же, чувствую смущение. Друг мой, как бы передать Козмо хотя бы маленькую толику твоей восторженности, но об этом я даже и не мечтаю, но ты не сердись на него, он выражает свою преданность иным образом и она ничуть не меньше твоей. Приступай к работе, друг мой, все детали ты сможешь обсудить с сэром Павлом, ведь согласно предания это он стоит с ключами у дверей Рая.

Детвора, которая была с нами, вела себя на редкость пристойно. Для дочерей Бобби и Сьюзан это было вполне естественно, но вот от деток Кирюхи я этого даже не ожидал. Эльзочка то ли уже выросла, то ли не хотела показывать своим новым подружкам раньше времени, что с ними у Мастера Миров ещё будет отдельный разговор, даже не полезла к нему на колени. Поэтому то, что сделала в следующий момент её ровесница Джейн, младшая из дочерей Бобби, меня поразило. Как только полковник вернулся в своё кресло, она вскочила с места, метнулась к старику, упала перед ним на колени, молитвенно сцепила руки, из её глаз брызнули слёзы и девчушка торопливо забормотала:

– Господь наш на небесах, сделай так чтобы моя подруга Мэгги выздоровела! Она очень хорошая девочка и очень любит тебя, мой дорогой Господь. Сотни раз я молилась тебе, но ей становится всё хуже и хуже. Господь мой, не дай ей умереть. Я согласно отдать всё-всё, лишь бы Мэгги выздоровела!

Мастер Аструал снова встал, поднял девочку на руки, сел в кресло, посадил её к себе на колени и, гладя её по спине, сказал:

– Джейн, милое дитя, я слышал все твои молитвы, но высшими силами Мэгги уготована другая судьба. Она должна через семь лет возродиться на Зариане, стать там великим магом и ввести этот мир в Золотой круг. Я помогаю очень многим людям, моя маленькая Джейн, даруя им исцеление от куда более тяжелых болезней, направляя их путь в бушующем море и, зачастую, спасая от других ужасных вещей во время войн, землетрясений и тайфунов...

Слушая старика я сделал то, за что меня особенно часто костерили все остальные маги Первого круга, вставил в рот свою рогатую трубку, выпустил из неё тонкую малиновую струйку дыма, пахнущего розами и начертал им сложнейший эльфийский алкаон судьбы, после чего пустил по нему крохотный золотистый шарик поиска. То, о чём мы беседовали с Кирюхой после боя, навело меня на кое-какие раздумья и потому алкаон судьбы у меня вышел на диво полным. Принцесса Гвеннелинна тотчас подалась вперёд и достала свою магическую нанделле, эльфийскую арфу с разноцветными прозрачными струнами-струями, Ио сделал её магом воды, и оросила мой алкаон серебристыми каплями, которые заставили его засверкать ещё ярче. Кир встал, надел на палец своё радужное кольцо и осветил нашу конструкцию его яркими лучами, после чего Гвенни сказала:

– Мастер, взгляни на то, что показывает нам драгоценный ускил мастера Козмо. Это в корне меняет ситуацию.