Дивай-ин с трудом мог говорить, и просипел:

— Но как это может быть сделано, ваше превосходство?

— Я не знаю, как. И не смотрите на меня так. Это не мое решение. Это решение Совета. Несомненно, вы понимаете, что случится с Галактикой, если разум больших приматов вырвется в космос во всей своей мощи, не усмиренный предшествующей этому атомной войной.

Дивай-ин содрогнулся от этой мысли. Вся их страсть к соперничеству, выплеснутая на Галактику… И все-таки он настаивал:

— Но как начинают атомные войны? Как это делается?

— Говорю вам, я не знаю. Но должен быть какой-то путь, скажем, послание, которое мы можем отправить, или грандиозный ураган с ливнем, который мы в силах начать, «сея» облака. Мы во многом властны над их погодой…

— Но как это вызовет начало ядерной войны? — сказал Дивай-ин, на которого не произвели впечатления рассуждения начальника.

— Пускай не вызовет. Я упомянул это только в качестве возможного примера. Но большие приматы, вероятно, знают способ. В конце концов, они ведь уже начинали атомные войны. Знать это — в их складе ума. Вот решение, к которому пришел Совет.

Дивай-ин ощутил слабый шум, издаваемый его хвостом, глухо стучавшим по креслу. Он попытался остановить хвост и не смог.

— Какое решение, ваше превосходство?

— Поймать большого примата с поверхности планеты. Похитить его.

— Дикого!

— Это единственный сорт, существующий сейчас на планете. Конечно, дикого.

— И что вы ожидаете услышать от него?

— Это не важно, Капитан. Когда он скажет достаточно о чем угодно, ментальное зондирование даст нам ответ.

Дивай-ин как можно глубже втянул голову в плечи. Кожа у него под мышками дрожала от отвращения. Дикое существо — большой примат! Он попытался представить его, нетронутого оглушающим последствиями атомной войны, непеределанного цивилизующим влиянием харрианского евгенического воспитания.

Главный администратор не сделал попытки скрыть тот факт, что он разделяет это отвращение, но сказал:

— Вы возглавите экспедицию по поимке, Капитан. Это — на благо Галактики.

Раньше Дивай-ин не единожды видел планету, но всякий раз, когда корабль, обращаясь вокруг Луны, помещал тот мир в поле его зрения, волна невыносимой ностальгии охватывала его.

Это была прекрасная планета, так похожая на саму Харрию по размерам и другим характеристикам, но более дикая и величественная. Вид ее, после лунного запустения, был, как удар.

Много ли планет, похожих на эту, сейчас в харрианских главных каталогах, гадал он. Много ли было планет, интересовавших дотошных наблюдателей сезонными изменениями на поверхности, которые нельзя объяснить иначе, как возделыванием сельскохозяйственных культур? Сколько дней пройдет, прежде чем радиоактивность в атмосфере одной из них начнет возрастать и на планету сразу же будут посланы колонизационные эскадры — как они были посланы сюда?

Почти трогательна была самонадеянность, с которой харриане действовали вначале. Дивай-ин мог бы посмеяться, читая те первые доклады, если бы сам теперь не был вовлечен в этот проект. Харрианские разведывательные корабли близко подходили к планете для сбора географической информации, для локализации населенных пунктов. Конечно, они были замечены, но какое это имело значение? Сейчас каждую минуту, думали они, может произойти финальный взрыв.

Сейчас… Но прошли бесполезные годы, и экипажи разведы- вательных кораблей призадумались — не стоит ли быть осторожными? Они вернулись.

Корабль Дивай-ина был сейчас осторожен. Команда была взбудоражена своей неприятной задачей, и все уверения Дивай-ина, что большому примату не будет причинен вред, не успокоили ее.