— Давай мириться!

— Ну, давай… — Всё-таки ребёнок, что злиться-то, правильно?

— Угощайся! — Вдруг воскликнула девочка, протягивая ей корзинку.

— Ммм, а что это? — Лотана действительно с удивлением смотрела внутрь корзинки. Там рядками, в два этажа, лежат странные такие штучки. Вроде как жареные. Пахнут вкусно. Понятно, что это еда. Но что за еда? Она такой ещё не видела.

— Пирожки! — Радостно сообщила девочка. — Их мама испекла. Я их бабушке несу. Ещё тёплые.

— Спасибо. — Что-то в глубине души подсказывало, что не надо это есть, но Лотана не смогла удержаться — от них шёл такой чудесный аромат! Она взяла один. И, правда, тёплый. Она осторожно откусила. Печёное что-то, разжевала кусочек, проглотила. Потом откусила ещё.

— Вкусно, правда?

— Да. Очень вкусно. — Действительно. Внутри ещё начинка какая-то. Лотана глянула на пирожок — зёрнышки какие-то белые.

— С рисом. — Поведала девочка, чем-то невероятно довольная. — Они всем нравятся.

— Скажешь, как готовить? — Поинтересовалась Лотана, доедая пирожок и беря хрупкую ладошку девочки в свою крепкую ладонь.

— Конечно. Если захочешь. — Улыбка была странноватой, но это ведь просто ребёнок. У них всегда улыбки с долей ехидства и озорной искоркой в глазах. Даже у детей Тула, в столь юном возрасте, впрочем, на её веку у Тулов родилось всего три ребёнка. Сложно сказать, как у них в целом с этим дело обстоит.

— Пойдём, я отвезу тебя в город. Ты ведь пешком сюда пришла?

— Пешком. — Девочка любопытно вытянула шею. — А ты на этом меня отвезёшь?

— Да, на флайере.

— На чём? — Девочка, наморщив носик, глянула на Лотану, почему-то, всё вокруг покачнулось. Голова кружится, а нет, всё прошло.

— Флайер. Ты разве не знаешь, что это такое?

— Конечно, знаю! — Обиделась девочка. Прошли шагов пять. — А где лошади?

— Что?

— Ну, лошади. Как мы поедем без лошадей?

— Какие… — Лотана выпустила руку девочки и отступила на шаг назад. Закончить свою фразу не смогла — снова всё покачнулась. Она сама не заметила, как упала, больно стукнувшись копчиком о бетонное покрытие дорожки. Девочка подошла к ней и наклонилась. Острый носик, почти коснулся её щеки.

— Что с тобой незнакомая тётенька? — А сама улыбается, ехидно, с издёвкой.

— Я, мне что-то дурно…

Лотана тряхнула головой, густые волосы дочери Гнома, рассыпались по её плечам. Прошла минута, но становилось только хуже — она ощутила тошноту. В глазах всё двоилось.

— Почему ты не умираешь? — С обидой в голосе, вдруг произнесла девочка.

— Что? О чём ты говоришь…

— Люди умирают почти сразу. — Девочка поправила платочек, закрывавший пирожки и упёрла худые ручки в бока, да с гневом стала на неё смотреть. — А ты не умираешь! Почему?

— Ты, ты отравила, что происходит? Зачем?

— Как зачем? — Удивлённо вскинув светлые брови, произнесла девочка. — Потому что это весело! — Помолчав, добавила. — Ну и ты сама мне пригодишься. Ты, кстати, девственница?

— Что???

— Хм, краснеешь. Хорошо, девственница значит. Мне материал нужен. Ты не обижайся. Я лично к тебе, ничего плохого не испытываю.