— По закону это ваше право, — угрюмо произнес Карл. — Но разделенное племя — это слабое племя.

Некоторое время он сидел в тишине, которую нарушали лишь треск огня да тихий стук ткацкого станка, за которым работала жена Джона. Где-то на улице выла дикая собака, и Булл завозился на оленьей шкуре, что-то ворча.

— Все не так уж и плохо, — спокойно произнес Джон. — Мы победим. Войны может вообще не быть. — Он улыбнулся. — Кроме того, парень, я не думаю, чтобы ты приехал к нам сюда в качестве посланника Ральфа.

— Нет, — ответил Карл, вопреки желанию глаза его заблестели. — Я действительно направляюсь на север, в Сити.

— В Сити! — прошептал Аул, по комнате пробежал испуганный шорох. Глаза Джона сузились, Том подался вперед, заостренное лицо насторожилось, Арн и Сэмюэль переглянулись, а женщина за станком перестала работать.

— Это ведь недалеко отсюда? — спросил Карл.

— День езды, — медленно ответил Том. — Но никто из нас там не был. Это табу.

— Не совсем так, — ответил Карл. — Вождь племени может посылать туда людей для переговоров с кузнецами и колдунами. И один из таких людей — я.

— Ты едешь за железным оружием?

— Да. У всех жителей Дэйлзтауна есть на случай войны личное оружие, но чтобы сражаться с ланнами, нам нужны такие вещи, как катапульты, броня для лошадей. Все, что я должен получить у кузнецов за обычную плату, — мясо, соль, одежду, меха.

Снова залаяла дикая собака, теперь уже близко. Говорили, что в лесах кишат стаи потомков домашних животных, разбежавшихся после Страшного Суда. Теперь из всех зверей они были самыми опасными. Арн что-то проворчал, вытащил из огня головню, чтобы посветить себе, и вместе с Сэмюэлем вышел проверить овец.

Карл сидел и думал о том, что же он знал о Сити. Он никогда там не был, но то, что ему поручили это задание, говорило о том, что сын вождя становится мужчиной.

Когда-то даже в этом районе Алаганских гор стояли города и деревни. В день Страшного Суда или вскоре после него все они были разорены и превращены в руины. После того, как первые кузнецы растащили оттуда весь металл, они были заброшены. Ветры и леса погребли их. Какое-то время в некоторых из них еще сохранялись остатки населения. Но теперь и они были оставлены племенами. Когда кончился весь металл из домов, ржавых машин, старых железнодорожных вагонов, люди обратились к руинам древних городов.

Но к тому времени родились табу. Первые разведчики, проникавшие в эти пустые города, что были сожжены и разрушены во время ужасного атмосферного катаклизма, получившего название Страшного Суда, часто умирали от затяжных болезней. Многие считали, что такая «пылающая смерть» была признаком Божьего гнева. Поэтому сегодня людям из племен запрещалось посещать эти древние руины.

И все-таки металл был необходим. На протяжении ста, а может быть, двухсот лет после Страшного Суда небольшие отряды людей переселялись в эти города и поселялись там. Они не принадлежали ни одному из крупных племен, поэтому им это не запрещалось. Но теперь их боялись, считая колдунами, несмотря на то, что это были, как правило, скромные и миролюбивые люди.