Практически сразу зашуршали занавески. Гноллы втащили в комнату заваленное горячим и остро пахнущим мясом серебряное блюдо величиной во всю столешницу. По краям, как раз где предполагалось сидеть нам с вождем, лежали серебряные палочки. Еще несколько комплектов покоились в специальных углублениях на правой и левой стороне блюда.

Стоило гноллам выскользнуть, в комнату прошли, бряцая браслетами на лодыжках, женщины в коротких черных юбках, с повязками вокруг груди и в ошейниках, у меня от разнообразия аж в глазах зарябило. Кажется, я еще не видел такого ассортимента разом.

Последними появились орчанки в очень красивых и идущих к их внешности нарядах, чем-то неуловимо напоминающее ультра короткое куротомэсодэ. Наверное, не увлекайся я аниме в свое время, ни за что бы не понял намека — эти орчанки, все как на подбор красивые и молодые, жены Кхалиха.

Кроилла вошла в комнату последней, и на ней, как и на женах, тоже было нечто похожее на кимоно, но без каких-либо узоров. Красная шелковая ткань, едва прикрывающая половые признаки, дополняла серую кожу орчанки, концентрируя все внимание именно на недоступных взгляду частях.

Весь этот цветник издавал свои звуки, что-то делал. Я не мог уследить за их передвижениями, а через минуту в комнате заиграла музыка — струнные инструменты в руках жен запели негромко, но мелодия оказалась приятной. Чуть прикрыв глаза, я наблюдал за плавными движениями музыкантов и чувствовал, как постепенно расслабляются мышцы, повинуясь звучащей песне.

— Вот о чем я говорю! — заметив мою реакцию, засмеялся Кхалих. — Где еще отдыхать душой, как не в своем доме, дьявол? Поэтому настоящий вождь должен иметь много жен — чем сильнее воин, тем больше ему требуется женщин, чтобы потешить душу и тело.

Я кивнул, принимая наполненный кубок из рук рабыни. Мелкая чешуя покрывала обнаженные участки тела, а ярко-желтые глаза с огромными зрачками неуловимо наводили на мысли о рыбе, однако я лишь отметил, что этот народ мне совершенно неизвестен. Велика Колыбель, и много в ней всяких рас обитает. И с каждой придется вести диалог.

Мелодия плавно сменилась, перейдя на более высокий темп. Взыграл в руках жена Кхалиха широкий бубен, обтянутый коричневой кожей. Одна за другой орчанки присоединялись к солистке, и музыка вновь увлекла меня на своих волнах. Казалось, эти орчанки зачаровывают меня не хуже, чем я сам околдовываю окружающих. При этом я понимал, что все дело в самой музыке, я так давно ее не слышал, что теперь даже эта, довольно грубая и примитивная песня, цепляла за душу.

Приятное вино лилось в чаши, горячее мясо обжигало пальцы. Рабыни танцевали под сопровождение жен. И только мы с Кхалихом сидели за столом — ничего не говоря друг другу, просто наслаждаясь.

Когда за окном начались сумерки, музыка стала еще оживленнее. Ко мне подходили то одна, то другая. Меня гладили по плечам, спине, кто-то умело массировал шею. К моменту, когда солнце окончательно погасло, я оказался на мягкой шкуре в компании троих рабынь и Кроиллы. Пир еще продолжался, я слышал, как играют за стеной. И это приятное слуху забытое чувство позволило совершенно по-новому познавать местных женщин до самого утра.

А на рассвете за мной пришли. Выбравшись из-под устало сопящих женских тел, я вышел наружу. Впереди были бои за право возглавить орков.

Глава 17

Мне подали серебряный таз с ледяной водой, и я с удовольствием умылся, щедро плеская обжигающую холодом влагу в лицо. Натягивать всю одежду я не стал, она отозвана в домен, а вот штаны с сапогами все же надел, так что теперь струйки стекали по моему обнаженному торсу.

Кхалих одобрительно глядел, как я сложен. Одна из рабынь подала мне полотенце, откровенно любуясь моими мышцами. Конечно, по сравнению с тем же вождем я выгляжу достаточно мелким, однако возвышаюсь над красоткой в ошейнике на две головы, а в ширину превосхожу ее в полтора раза.