— Воевода, принимай командование, готовь город к обороне, — негромко произнес я, но ближник услышал.

— Всем командирам! — Пробасил Трогард, — согласно расчету выдвигайтесь каждый на свой участок стены. Внимательно изучаете его и, если находите способ в кратчайший срок улучшить, сообщаете мастеру Кайрату. Всех Мастеров скрыта в степь, чтобы ни один вражеский тихушник за стену не проник! Завтра утром вновь соберём военный совет, выработаем стратегию.

— Рассказывай, княже, что поведал тебе Род, — произнес Трогард, едва все разошлись и я остался с ближниками, — Мастер Саян говорит, что не помнит ничего. Понимаю, не про нас тайна, но в общих чертах, к чему готовиться?

— Не здесь, — ответил я, взглядом обводя зал для совещаний, — дома поговорим. Мастер Кайрат, ты останешься, тебе ещё принимать доклады и делать расчёты. Мастер Валь, поможешь нашему казначею?

Спустя час мы вышли из часовни, расположенной на дворцовой площади. Здесь всё было спокойно — гвардейцы исправно несли службу и подошедший ко мне лейтенант доложил, что в моё отсутствие происшествий не было.

— Кому нужно семью навестить, даю час времени, — намекнул я Трогарду, — по истечении все собираемся в трапезной, разговор будет коротким, но важным!

Ласку с сыном нашёл в саду, расположенном во внутреннем дворе. Она что-то со смехом рассказывала Святославу, а он то хмурился, то улыбался, или весело смеялся, как умеют только маленькие дети.

— Руслан, что-то случилось? — с тревогой спросила супруга. Я должен был появиться дня через три, не раньше.

— Хорошее, любимая, случилось хорошее. — и я поведал всё, что произошло в сокровищнице, а затем на станции.

— Я не чувствую нависшей над Явью угрозы. Боги защитят нас от удара с небес, — задумчиво произнесла супруга, укачивая сына. Брать малыша на руки я не стал, потому как весь в пыли, да и несло от меня, как от коня. Ласка хотела ещё что-то сказать, но в этот момент у меня в глазах потемнело, а сердце словно в ледяные тиски сжало. Если бы не энергия Мира, упал бы в беспамятстве. А так лишь рухнул на колени, схватившись обеими руками за грудь. Навалилась дикая, невыносимая тоска, выворачивающая на изнанку. От меня словно бы оторвали часть души, а из образовавшейся пустоты дохнуло стужей Не имея сил сдержаться, я завыл раненым зверем:

— Не-е-ет!

В себя пришёл, лёжа на чем-то твёрдом. Пустота в сердце по прежнему присутствовала, как и холод, пришедший на смену стуже. Терпимо, но неприятно.

— Очнулся? — лба коснулась теплая ладошка, а надо мной склонилась Ласка, — не делай резких движений, я сейчас!

Супруга убрала со лба руку и слегка приподняла мою голову, а спустя пару секунд губ коснулась чаша. Первый и второй глоток я не почувствовал, а вот последующие разлились по венам жидким огнём. Я закашлялся и, отдышавшись, сел.

— Гнумья настойка, — пояснила Ласка, — как себя чувствуешь?

— Сердце ноет, и холод в груди, но уже отпускает, — ответил я, — что со мной случилось?

— Ты вдруг упал на колени и завыл, будто волк, попавший в западню, — любимая смотрела на меня с тревогой, — а затем стал трястись, словно от холода.