– Но там… – начала я, ассасин понял с полуслова. Видимо, я была до невозможности предсказуема.

– Там я сказал, что ты теоретически можешь быть полезна. Твой дар редкий и нужный. Но что выйдет практически, представления не имею. С этим пусть разбираются воздушники. Они просили всех себе подобных тащить к ним. Вот мы и тащим. Что они там с вами делают – не моя забота! Да хоть на зелья пускают.

И снова мы шли длинными переходами и узкими залитыми солнцем улочками. Мне не хватало тут растительности. Настоящей, живой – только камень мостовой, стены зданий и редкие клумбы, цветы на которых смотрелись искусственными, так как росли в строго определенном порядке, образуя геометрические фигуры. Ряд красный, ряд оранжевый и голубой, круг в центре, а в нем алая звезда. Деревьев я тоже почти не видела, только изредка из-за высоких заборов свисали ярко-зеленые ветви.

Тут было красиво, но красота эта была красотой архитектурных форм, подобранных по тону камней на мостовой, изящных кованных лавочек и фонарей. Красота людей, которые прогуливались по этим улицам.

Идеальные дома, идеальные фигуры девушек, идеальные мужчины – здесь не было нищих, просящих подаяние, не было воришек, которые норовят залезть в твой карман. Выхолощенный, мертвый мир.

Кажется, и жизни тут не осталось. «Если где-то есть рай на земле, то он находится над облаками, в Цитаделях», – так говорили мне не раз. Но… если это рай, то каков же ад? И можно мне вернуться в свою обычную жизнь?

Мы шли и молчали. Это было неудивительно. Ассасин вообще не обращал на меня внимания. Непонятно, почему провожал именно он, а не кто-то из слуг или охранников. Мужчина вышагивал впереди меня, и за его мощными плечами, словно крылья ворона, разлетался плащ. Как ему в нем не жарко? Даже тут среди этого великолепия ассасин, которого звали Ринаром, выглядел пугающе. От него исходила волна подавляющей силы и чувствовала ее не только я. Люди перед нами отступали. Кажется, даже беловолосые Каменные его побаивались. Возможно, именно поэтому он меня сопровождал? Как особу, опасную для общества.

Мне хотелось верить, что сейчас мне все же объяснят, для чего я здесь, и что меня ждет в дальнейшем. Похоже, смерть отменяется, и это замечательно. Но какой будет жизнь?

Алхимический исследовательский Рубиновый институт издалека напоминал дворец. Столь же величественный, стоящий в конце просторной площади. На фасад выходила широченная мраморная лестница, на которой толпилось много людей совершенно разного возраста. Не было, пожалуй, только детей. Сзади здания, словно отрезая его от площади, шел высоченный забор, и я предполагала, что за ним находится значительно больше того, что выходит на фасад.

На этот раз мы не стали искать потайных или боковых дверей, а пошли через главные ворота. Я держалась сзади ассасина и постоянно ловила на себе недоуменные взгляды. Несколько светловолосых ухоженных девушек с алыми глазами даже демонстративно подвинулись в сторону, словно, боялись об меня испачкаться. Похоже, пора привыкать быть отверженной. Неприятно. Вообще, все это место вызывало у меня смешанные чувства. Красиво, но не для меня. И это понимали все, кто только меня замечал. Такие, как я, дети улиц не живут во дворцах. Мы смотримся тут чужеродно.

На ассасина тоже косились, и что в этих взглядах мелькает, я понять не могла. Точно, узнавание, страх и еще что-то непонятное. Брезгливое подобострастие, может быть. Похоже, его боялись и должны были уважать, но не хотели… словно бы существо низшего порядка заняло какую-то высокую ступень в иерархии, и большинство не могло понять, почему так вышло. Впрочем, я не знала, как обстоят дела на самом деле и просто гадала.

От толпы отделилась высокая платиновая блондинка, подошла к нам и хищно улыбнулась, мурлыкнув:

– Ринар…

– Я работаю… – отрывисто бросил он, даже не повернув голову в сторону девушки.