– И тебе хорошего вечера, Ринар, – холодно отозвалась я, даже не желая вникать в суть его претензий. – Не понимаю, о чем ты говоришь. И признаться, так устала, что и понимать не хочу. Этот разговор до утра подождать точно не может?

– Мне не понравилось твое слишком неформальное общение с преподавателем.

Почему-то мою просьбу Ринар проигнорировал и продолжил читать нотации, это мне крайне не понравилось.

– Да ты что? – зашипела я. – Конол первый Каменный, который ведет себя со мной, не как с человеком низшего сорта. С ним интересно и весело, хотела сказать: «не то что с тобой», но вовремя прикусила язык. Все же перегибать палку не стоило.

– Конол – бабник. Или ты думала, что все его обаяние специально для тебя?

Тон, да и сама фраза неприятно задели. Я готова была кинуться на Ринара и вцепиться когтями в лицо. Как я вообще могла целовать этого высокомерного сноба?

– Это ты мне его нанял, – возразила я, сдержав недостойный порыв, который к тому же, вряд ли получилось бы реализовать. – И теперь сам же высказываешь недовольство? Удивительное непостоянство. Он за один вечер научил меня элементарным вещам. Я стала чувствовать свою силу.

– Это все замечательно, но сохраняй, пожалуйста, ваше общение на формальном уровне. Будет очень неприятно, если мне эту просьбу придется озвучить ему.

– Если ты только посмеешь это сделать, я просто не буду ничего делать. Не стану учиться, и можешь не угрожать мне убийством. Не станешь ты меня сейчас убивать. Может, только снова засунешь в камеру. Это, видимо, твой единственный метод усмирения несогласных. Но все равно же выпустишь, и я продолжу общаться с кем хочу и как хочу. Мне надоело, что мне диктуют, как одеваться, что говорить, в какой цвет красить волосы и с кем общаться!

Высказав это, я гордо хлопнула дверью, погасила свет и завалилась спать, накрывшись с головой одеялом. У Ринара хватило ума не идти за мной следом и не пытаться отстоять свою точу зрения, может быть, он заметил опасно колыхнувшиеся штору. Думаю, если сегодня я бы не сдержала силу, то виновника моей ярости несло бы из замка вместе с креслом, в котором он сидел. Внутри все клокотало от ярости. Мне было ужасно обидно, что ассасин высказал мне претензию за самое обычное дружеское общение. Я ведь, действительно, и не думала ни о чем плохом. Просто, сегодня я чувствовала себя человеком. Живым и радостным. И надо было Ринару все испортить? От обиды и злости из глаз хлынули слезы и я впервые за долгое время, примитивно прорыдала в подушку полночи, пока не уснула.

А с утра к счастью мой источник раздражения отсутствовал, что не могло не радовать. После почти бессонной ночи голова раскалывалась, и настроение было далеко от благожелательного. Хотела скандала и крови. Я подозревала, если бы по дороге на завтрак мне где-то попался Ринар и, не дай боги, снова попытался завести какой-нибудь не приятный разговор, я бы кинула в него домашней туфлей. Но ассасин был занят или же очень хорошо чувствовал, что перегнул палку и поэтому не бесил меня своим видом.

Когда я после завтрака пришла в зал для тренировок, Конол уже ждал там и был готов заставить меня усвоить новую порцию знаний. Сегодня было тяжелее, чем вчера. Усложнились задания, и к вечеру я чувствовала себя, как выжатый лимон. На ногах едва держалась, и прекратить тренировки за час до окончания положенного времени мне не позволила только гордость.

Я настолько ослабла, что едва не потеряла сознание на выходе из зала. Хорошо, хоть Конал успел подхватить меня на руки.

– Тебе сейчас надо выпить сладкого чая, – сказал он, придерживая меня за талию. – Это просто перегрузка. Ты израсходовала больше силы, чем твой организм готов был отдать. Сейчас у тебя откат. Все пройдет, нужно только полежать и восполнить недостаток сахара.